Новое скоротечное обострение на линии соприкосновения Армении и Азербайджана совпало по времени с новостью о якобы имевшем место заявлении спикера турецкого парламента, что Анкара и Баку ведут переговоры о создании совместной тюркской армии.

Потом, правда, слова турецкого вельможи опровергли его собственные представители. Но сути дела это не меняет. Для России обе новости представляют интерес только в том смысле, что подтверждают – вопрос о необходимости прямого контроля над странами нашего периметра все еще не закрыт окончательно. Это, вне всякого сомнения, очень печально, потому что самой России этого делать совершенно не хочется.

Уже несколько десятилетий Москва с надеждой смотрит на своих соседей и не теряет веры в то, что они научатся вести себя сообразно геополитическому положению и силовым возможностям. Иногда здесь проблескивают лучики надежды и возникают основания думать, что имперский период нашей общей истории удалось закрыть. Но потом случается обострение, и Россия опять с печалью смотрит на очередного соседа, как мать на ребенка, который, стоит отвернуться, тянет в рот всякую гадость. Тем более, что народ нам по соседству, особенно на Южном Кавказе, подобрался темпераментный.

Не Бельгия с Люксембургом, что уж говорить. Тем, например, никогда не надо было по 100 раз объяснять, что соседство с Германией и Францией – это повод для благоразумного поведения вне зависимости от того, платят вам за это или нет. Просто Бельгия понимает – положение рядом с могущественной державой уже само по себе может привести к неприятностям, а уж если делать беспокоящие ее движения, то тем более. Россия пока для своих соседей такую систему ценностей сформировать не смогла, но работа в этом направлении, судя по всему, начинается.

Главное препятствие – это те самые накопленные человеческие и исторические связи, на присутствие которых применительно к Азербайджану и Армении справедливо указал Владимир Путин в октябре прошлого года. Во всех союзных республиках это понимают немного однобоко. За исключением, наверное, Казахстана и Узбекистана. Считается, что обязательства метрополии не применять силу – это нечто само собой разумеющееся, а деятельность на стороне остается на усмотрение собственных столиц. Для России трудно перешагнуть грань между положением старшей сестры и просто самого сильного в Евразии государства.

В принципе, после того, что в 2008 году случилось с Грузией, Баку ведет по отношению к России весьма мудрую политику. И это заслуга президента этой страны. Но военная победа над Арменией в прошлом году не могла не вскружить многим головы.

Сейчас руководство Азербайджана ведет планомерную деятельность по принуждению Армении к тому, чтобы она не была препятствием для долгосрочных экономических планов Баку. Ереван сопротивляется, а Россия смотрит на это с философским спокойствием. Но грань между справедливым и несправедливым поведением очень тонкая. И будучи сегодня полностью правым в своих ожиданиях, уже завтра можно получить хороший удар медвежьей лапы.

Страны Закавказья находятся в сложном положении и потому, что соседствуют с одним из наиболее инициативных государств современной международной политики – Турцией. У Эрдогана нет особых ограничителей – из НАТО его не выгонят. США не позволят себе этого просто потому, что тогда альянс окончательно превратится в коллекцию стран, не имеющих серьезного военного значения. С Европой все в порядке – Берлин и Париж годами платят Турции дань за то, чтобы она не наводнила их территории беженцами.

Россия в случае чего может, конечно, поправить поведение турок, но серьезно разбираться с ними также не собирается – ей незачем загонять такую страну обратно в западное сообщество. В результате турецкая внешняя политика – это набор весьма смелых импровизаций, в часть из которых Анкара хотела бы вовлечь и своих азербайджанских друзей. Которые, кроме всего прочего, по объему накопленных инвестиций в турецкую экономику в три раза опережают аналогичный показатель Турции у себя дома.

Судя по оценкам местных экспертов, в Баку больше всего хотели бы спокойно осваивать возвращенные осенью территории и строить страну для будущих поколений. Но пока на раздражитель в виде униженной, но не поверженной Армении, накладывается естественное желание периодически поднимать ставки в разговоре с Россией. Вот и возникают идеи вроде создания «объединенной тюркской армии».

Странно, что спикер турецкого парламента не сообщил, что к участию в этом предприятии также планируется привлечь Туркмению – это было бы здорово с точки зрения будущего афганского вопроса. В Баку, наверное, были бы рады увидеть своих военнослужащих на охране кабульского аэропорта от наступающих талибов (запрещены в России), не правда ли? Или быть втянутыми в решение курдской проблемы. Так что, если дело дойдет до практики, то всё, наверное, ограничится созданием совместного батальона снабжения.

Армения такое развитие событий должна только приветствовать. Если бы интеграция Азербайджана и Турции стала реальностью, у Еревана прибавилось бы аргументов в пользу собственной незаменимости для России в качестве военной базы.

Но скорее всего эта инициатива, как и прочие ГУАМы и «Великие Тураны», закончится разговорами. За последние 30 лет только страны Прибалтики смогли выйти из зоны полного силового доминирования России. Просто потому, что их приняли в НАТО и Европейский союз. Но даже они жить не могут без разговоров о якобы существующей российской угрозе.

Все остальные институты и инициативы на постсоветском пространстве, где Россия не играла бы центральную роль, закончились декларациями и несколькими встречами на разных уровнях. Вряд ли сейчас, когда США и Европе вообще нет до бывшего СССР, как и остального мира, никакого дела, что-то может измениться.

За исключением Украины, опасения по поводу того, что на периметре России возникнет угрожающее ее интересам объединение государств – это продукт исторического опыта, а не военно-политической реальности. Китай попытался что-то делать на постсоветском пространстве, но пока эти усилия почти забросил – рынки здесь маленькие, а народ неспокойный и не всегда работящий.

Отсутствие серьезных угроз не отменят того, что способность соседей вести себя рационально, в данном случае речь идет об Азербайджане и Армении, остается важнейшим сюжетом российской внешней политики. Избавиться и отгородиться от соседей мы не можем – не то геополитическое положение.

Россия за годы, что прошли после распада СССР, смогла миновать развилку между соблазном решить мелкие проблемы, вернув все назад, и интеграцией в мировую экономику и политику. Сейчас Москва смотрит на вещи намного шире, чем этого хотели бы в Вашингтоне и ведущих европейских столицах. Для них идеальным было бы положение, при котором Россия завязнет в управлении соседями, а в другие части мира даже носа не будет совать. У нас на то и другое сил не хватит – с такой амбициозной повесткой не справился даже Советский Союз.

Возвращение к трате ресурсов на удержание территорий вдоль своих границ России совершенно не нужно. Значит, надо набраться терпения, которое вообще свойственно российскому МИД. И планомерно выстраивать с соседями такие отношения, в которых останется мало места для интересных с медийной точки зрения поворотов.