Очень часто за деревьями не видно леса не только в дикой природе, но и в политике. Однако в политике есть очень простой способ исправить этот оптический эффект. Надо попытаться абстрагироваться от потока сиюминутных новостей и взглянуть вместо этого на ситуацию с высоты птичьего полета.
Поняли концепцию? Тогда погнали. Выдержка из «необсуждаемой части» так называемой формулы мира Владимира Зеленского, обнародованной киевским начальником осенью 2022 года: «Российская Федерация должна немедленно, полностью и безоговорочно вывести все свои Вооруженные силы с территории Украины в пределах ее международно признанных границ и прекратить военные действия».
А вот как тот же самый Зеленский, а также члены его европейской «группы поддержки» высказываются осенью 2025 года: «Мы решительно поддерживаем позицию президента Трампа, что боевые действия должны быть немедленно прекращены, а текущая линия соприкосновения должна стать отправной точкой для переговоров. Мы остаемся приверженными принципу, что международные границы не могут изменяться силой». Вторая фраза в этой цитате явно выполняет функцию «фигового листка», призванного прикрыть вынужденный отказ Запада от задачи нанести России стратегическое поражение.
Еще более выпукло этот «фиговый листок» выглядит в плане окончания конфликта на Украине из 12 пунктов, над которым, согласно сообщению агентства Bloomberg, сейчас работают Киев и европейские государства. Дословная цитата из сообщения этого агентства: «Санкции против России постепенно будут сниматься, но 300 млрд долларов из замороженных резервов Центрального банка будут возвращены только тогда, когда Москва внесет свой вклад в послевоенное восстановление Украины».
С одной стороны, европейцы верны себе: вор выдвигает условия, на которых он готов вернуть украденное его законному владельцу. Но мы же смотрим на ситуацию с высоты птичьего полета, помните? И с этой высоты видно в том числе следующее: европейцы озвучивают – неважно, что пока в чисто тактических целях – свою готовность идти на уступки и начинают активно торговаться. Это очевидный признак стратегического проигрыша и попытка его смягчить.
Разумеется, в этой попытке очень много лукавства. Но в ней есть и зачатки трезвого признания реальности: завершить конфликт на основе игнорирования законных интересов России не получится. С Москвой придется договариваться на условиях, которые Владимир Путин сочтет приемлемыми.
Что вызвало такой сдвиг в позиции европейских государств? Невозможность при всем их желании удержаться на прежних позициях, основанных на стремлении нанести России стратегическое поражение. Основные европейские государства или уже вошли, или входят в фазу кризиса, который как минимум частично вызван их попыткой превратить Украину в «анти-Россию». В июле 2024 года Лейбористская партия Великобритании под началом ее лидера сэра Кира Стармера одержала победу на парламентских выборах, получив в палате общин 411 мест из 650. По британским меркам это очень внушительный результат. В начале 11-летнего правления Маргарет Тэтчер в 1979 году у ее партии было 339 мест в парламенте. В начале 10-летнего правления Тони Блэра в 1997 году премьер располагал поддержкой 418 депутатов.
С чисто арифметической точки зрения, разница между парламентским большинством Тони Блэра в конце прошлого века и парламентским большинством сэра Кира Стармера составляет всего семь мест. Но вот с точки зрения реальной политики Стармеру до Блэра так же далеко, как до Луны. Правительство бьет все рекорды непопулярности. Хуже, чем у Стармера, дела идут разве что у руководившей страной до выборов 2024 года Консервативной партии под началом Кеми Баденок. Если бы новые парламентские выборы прошли прямо сейчас, то победу на них одержали бы несистемные политические силы – «трамписты британского разлива» из Reform UK Найджела Фуража.
Если смотреть на происходящее с чисто формальных позиций, то политика официального Лондона по отношению к России и Украине здесь вроде бы ни при чем. Избирателей не устраивает неспособность главных системных партий справиться с деградацией экономики и проблемой нелегальной миграции. Но формальный взгляд на вещи – это всегда ошибочный взгляд на вещи. Всячески способствуя воспламенению украинского конфликта, официальный Лондон загнал себя в ловушку.
Нарастание геополитической конфронтации в Европе вынуждает Великобританию повышать расходы на военные нужды. Повышение расходов на военные нужды, в свою очередь, приводит к сокращению расходов на социальные статьи бюджета. А это «топит» популярность правительства. Как говорится, не рой другому яму – сам в нее попадешь. То же самое относится и к ближайшему политическому «соседу» сэра Кира Стармера – тому самому «кандидату в Наполеоны» Эммануэлю Макрону. Генерал Шарль де Голль провел на посту президента Франции 10 лет и три месяца. За это время в стране сменилось три премьер-министра (если быть буквоедом, то меньше: последний премьер-министр де Голля Морис Кув де Мюрвиль покинул свою должность спустя полгода после добровольной отставки генерала).
А вот как выглядит «устойчивость» премьеров Франции за последний год. Премьер Барнье, сентябрь – декабрь 2024 года. Премьер Байру, декабрь 2024 года – сентябрь 2025 года. Первый кабинет премьера Лекорню, сентябрь – октябрь 2025 года. Второй кабинет премьера Лекорню, 10 октября 2025 года – настоящее время. Но вот долго ли еще будет длиться это «настоящее время» – и нынешнего французского премьера, и, что более важно, его патрона Макрона? Абсолютное большинство французского политического класса признает: Макрон загнал свою страну в глухой политический тупик.
А то, что одновременно хозяин Елисейского дворца превратил себя в главного знаменосца антироссийских сил в Европе – это, конечно, «чистое совпадение». Такое же «совпадение», как и в случае с британцем сэром Киром Стармером. Но это, разумеется, частности.
Вернемся к главному. В своем противостоянии с Россией Европа увязла в тактических маневрах разной степени успешности. А Путин тем временем последовательно давит киевский режим и Запад стратегически. В вечном противоборстве стратегии и тактики стратегия, как всегда, одерживает верх.