В Латвии собрались топтать ногами память о советских воинах

Несколько дней назад в латвийском городе Огре открылся новый музей истории и искусства. Заведение пригласило всех желающих посетить открывшуюся в нем экспозицию «Путь к свободе». Однако среди русской общины Латвии сразу поползли нехорошие слухи – о том, что ведущая в ворота музея каменная лестница изготовлена из демонтированных памятников советским солдатам. Таким образом, каждый посетитель может символически попрать ногами прах воинов, отдавших жизнь в борьбе с нацизмом.

Мэром города Огре является Эгил Хелманис, член партии «Национальное объединение» (НО). В Латвии Хелманис известен как один из наиболее ярых националистов. По его плану музей должен знакомить посетителей с «историей обретения и восстановления независимости Латвии, а также с проявленным жителями Огрского края героизмом и жертвами во имя свободы». Зазывающий на экскурсию в музей плакат не оставляет сомнений в том, кого именно предлагается чтить в качестве «героев борьбы за свободу» – гитлеровских коллаборационистов из числа членов местного легиона «Ваффен СС» и послевоенных «лесных братьев».

В условиях современной латвийской действительности весть о создании лестницы из снесенных солдатских памятников, как бы дико подобное ни выглядело со стороны, никого особенно не удивила. В музее уверяют, что, дескать, поводов для возмущения нет, поскольку плиты для лестницы не взяты непосредственно с солдатских могил – это «всего лишь» бывшие монументы коммунистическим деятелям.

Позже, однако, местная пресса выяснила, что без солдатских памятников дело не обошлось. Когда в 2022 году в Латвии началась вакханалия сноса монументов советским воинам, одним из первых приказ о вандализме отдала администрация Огрского края. Местная краевая дума распорядилась демонтировать располагавшиеся на ее территории памятники, в свое время увековечившие подвиги Советской армии. Одним из них стал памятный камень, находившийся в населенном пункте Мадлиена. На нем была высечена надпись на латышском языке: «26 сентября 1944 года советская армия освободила Мадлиену от немецко-фашистских захватчиков». Тогда глава самоуправления Эгил Хелманис пообещал отдать этот монумент для укрепления дороги. Этой дорогой в итоге стали ступеньки местного музея.

Гунарс, местный экскурсовод, подчеркивает, что поскольку камень не служил надгробием, его использование в новом качестве вполне оправданно. В свою очередь Патрик Грива, руководитель отдела коммуникации самоуправления Огрского края, с гордостью рассказывает: «Мы у музея с экспозицией "Путь к свободе".

Здесь каждый, кто захочет войти в музей, поднимется по этим старым памятникам, которые когда-то прославляли оккупационный режим. Потому что здесь находятся их части, которые были распилены и теперь служат ступеньками».

Однако скандал оказался с двойным дном. На третьем этаже музея в Огре разместилась экспозиция «Мы и они», рассказывающая о «борьбе украинцев за свою страну». Одним из экспонатов там стал манекен, облаченный в современную военную форму России со следами крови – она была снята с погибшего российского солдата и доставлена в Латвию с Украины. Ее историю сотрудник музея, отставной майор латвийской армии Гунарc Русиньш, рассказал журналистам следующим образом: «Украинские солдаты передали нам этот комплект формы. Когда везли, в автобусе чувствовался неприятный запах... Когда открыли мешок, поняли, что это свернувшаяся кровь, которая и давала этот запах».

Однако появление этого «экспоната» возмутило даже латышских экспертов. Так, член правления латвийского филиала Международного совета музеев (ICOM) Майя Мейере-Оша подчеркнула, что музей в Огре нарушил Женевскую конвенцию 1949 года, которую подписала и Латвия. «Женевская конвенция четко определяет правила ведения войны. Как только солдат больше не может стрелять в ответ – он сдался, ранен или убит – действуют протоколы, как с ним обращаться. Можно забирать военное снаряжение…, но как только речь идет о личных вещах – это табу. Их нельзя трогать, потому что должна быть сохранена возможность опознания этого человека после войны», – пояснила Мейере-Оша.

Она подчеркивает, что в Латвии деятельность музеев регулируется законом, в который включен кодекс этики ICOM. «Там указано, что музей, если что-то выставляет, должен делать это с уважением.

В музее не должно быть ничего, что напоминало бы позорный столб или суд. Мы – музей, исследовательское учреждение, рассказываем, показываем, просвещаем с научной точки зрения, а не с позиции эмоций», – говорит Майя Мейере-Оша.

В свою очередь ведущий исследователь Института философии и социологии Латвийского университета Мартиньш Капранс считает, что подобные выставки ведут к усугублению этнического раскола в местном обществе. «Очевидно, что у латышей это вызовет большую поддержку. А вот можно себе представить, как отреагирует значительная часть русскоязычного населения Латвии, узнав, что в музее появился такой экспонат. Там будет совсем другая реакция, и она, возможно, не ограничится словами», – предупреждает Капранс.

Однако у председателя самоуправления Огре Эгила Хелманиса, инициировавшего доставку с Украины российской формы, своя позиция. «Я считаю, что жителям Латвии нужно видеть, что происходит на Украине, ведь этот ужас может прийти и к нам. Эта выставка объясняет, что там происходит».

Капранс считает, что Хелманис таким образом целенаправленно работает на увеличение своей электоральной базы, ориентируясь на националистов.

Всего через несколько недель в Латвии состоятся выборы в самоуправления, а скандал вокруг музея в Огре очень поспособствовал известности Хелманиса. Капранс констатирует, что в преддверии выборов подобными приемами пользуются многие латвийские политики – стремясь «расшатать, поляризовать, возбудить общество». И в особенности так привыкла поступать партия «Национальное объединение», которая уже в течение почти двадцати лет использует одну и ту же тему: «преодоление последствий советской оккупации».

Борьба с «последствиями оккупации» включает в себя, по мнению НО, вытеснение русского языка из публичного пространства, запрет образования на русском языке, уничтожение советского и российского мемориального наследия, запрет Дня Победы и т. д. Надо признать, что «Нацобъединение» сумело навязать свою повестку другим, изначально менее радикальным латышским партиям. Усилиями НО любые уступки, сколько-нибудь мягкое отношение к местной русской общине начали рассматриваться практически как предательство родины. И напротив, направленные на русских запреты и ужесточения – как наглядное свидетельство «патриотизма».

На эту тему
• Спецслужбы Прибалтики испуганы популярной в России поп-музыкой
• Шутка русских детей привела в ярость латвийских нацистов
• Силовиков Латвии погубят нацизм и жадность

В настоящий момент «Национальное объединение» уже не в правящей коалиции в Сейме, но все равно может торжествовать. Ведь это единственная в Латвии партия, выполнившая свои предвыборные обещания. Все цели, которые НО ставило перед собой в 2010 году, выполнены: русских школ нет, советские памятники снесены, русский язык окончательно маргинализирован и вытеснен из официального оборота.

Обычно инициативы НО в латвийском официозе встречают строго положительно, но в случае с музеем Хелманис все же перегнул палку. Куратор выставок Кристине Миллере подчеркнула, что музей должен быть независим от политики. «В такой ситуации, когда мэр участвует в создании ее содержания, теряется объективность экспозиции», – полагает Миллере.

Член правления комитета ICOM в Латвии Майя Мейере-Оша видит в случае Огрского музея конфликт интересов, ведь это учреждение подчиняется самоуправлению. «Мэр контролирует финансирование и вмешивается в работу профессионалов, при этом, насколько я понимаю, не имея профильного образования», – пояснила она.

Некоторые жители страны – особенно, конечно, русскоязычные – говорят, что действия Хелманиса и руководства музея не что иное, как банальное мародерство. Активист Агрис Дзенис обратился в полицию с просьбой проверить музейную экспозицию.

Сюжет о «неоднозначной» экспозиции был показан в эфире программы «Латвийского телевидения» «Культурный шок». Авторы этой программы Анете Ашмане-Вилсоне и Даце Каукуле усомнились в этичности выставки, в связи с чем приняли на себя шквал ненависти от националистов – их всячески проклинают. Но общественный резонанс своей цели все же достиг: руководство музея в Огре сочло за лучшее от греха подальше закрыть скандальную экспозицию.