Вот уже несколько дней политологи ждут официального подтверждения крупной международной сенсации – примирения двух старых врагов, Эрдогана и Асада. А ведь прямо сейчас Турция проводит в Сирии военную операцию. Почему же Эрдоган дает понять, что готов встретиться с Асадом – и каким образом это соглашение может быть на руку России?

Одной из выигрышных черт российской дипломатии является следование принципу «мы поддерживаем хорошие отношения со всеми, кто готов поддерживать хорошие отношения с нами». Именно поэтому России удается эффективно сотрудничать с государствами, враждующими между собой (Индия – Китай, Саудовская Аравия – Иран, Турция – Израиль и т. п.) и при этом не вставать на сторону одного государства против другого. Именно поэтому Россия является идеальным посредником для проведения сложных переговоров между двумя противниками, ищущими возможности для примирения. И не исключено, что в ближайшее время Москва исполнит такую посредническую роль для Сирии и Турции.

Создаем возможность

«Возможность всегда существует. Мы всегда выступали и даже рассматривали раньше возможность организации такой встречи, но … турецкая сторона считает, что пока на данный момент для этого условия еще не созрели», – заявил спецпредставитель президента РФ по Сирии Александр Лаврентьев.

Однако, судя по всему, условия резко созревают. Турецкие власти активно вбрасывают информацию о том, что встреча может состояться уже в ближайшем будущем.

И эта встреча фактически идет поперек всей риторике и действиям турецкого президента за последние 11 лет. С 2011 года – то есть с начала сирийской гражданской войны – Реджеп Эрдоган регулярно обвинял Асада во всех смертных грехах, начиная от поддержки терроризма (в лице ИГ*) и заканчивая традиционной для Запада мантрой «руки в крови». Турецкий президент не раз говорил о том, что Башара Асада нужно свергнуть и что мирное завершение сирийского конфликта должно включать «Сирию без Асада». Обвинял сирийского президента в применении химического оружия и называл «политическим трупом».

Однако сейчас Эрдоган вдруг решил оставить в стороне эти годы обвинений и оскорблений. Отвечая на вопрос о потенциальной встрече, заявил, что «в политике не бывает обид и недовольства». Обозначил готовность забыть все обиды и вспомнить то, что было до них (а в нулевые годы, напоминаем, семьи Эрдогана и Асада не раз отдыхали вместе).

Затем партнер Эрдогана по коалиции Давлет Бахчели (через которого турецкие власти регулярно вбрасывают различные идеи для общественного зондажа) призвал правительство «создать возможность» для встречи лидеров Турции и Сирии и начать двусторонние переговоры.

Да, не все в Турции поддерживают идею такой возможности.

«Среди них часть электората Эрдогана, которая ввиду своих религиозных взглядов выступает против правления Асада и поддерживает сирийскую оппозицию. Противники турецкого президента будут припоминать ему различные обвинения в адрес Асада и ставить под вопрос репутацию турецкого президента за его решение внезапно отказаться от своих же слов. А внутренняя оппозиция использует это недовольство для того, чтобы дискредитировать Эрдогана, – поясняет газете ВЗГЛЯД автор Telegram-канала «Повестка дня Турции» Яшар Ниязбаев. – Однако все-таки это позиция меньшинства». Большинство же турок выступают за нормализацию – прежде всего исходя из банальной прагматики.

Враг врага

Например, из-за недостижимости первоначальной задачи. Напомним, что в самом начале гражданской войны целью Турции было повторить в Сирии египетский сценарий – то есть добиться свержения светского националистического режима Башара Асада, ориентировавшегося на Иран, и заменить его на умеренных суннитских исламистов, лояльных Анкаре и лично Эрдогану. Однако сейчас, когда правительство Башара Асада уверенно контролирует большую часть страны, он и не будет реализован. А значит, дальнейшее следование этой линии бесперспективно.

Кроме того, Турции нужны переговоры с Дамаском для достойного выхода из сирийской авантюры. Да, Москва и Тегеран позволили Анкаре (изначально одному из ключевых спонсоров сирийских боевиков) войти в триумвират, определяющий облик послевоенной Сирии. Однако Турция не может в его рамках эффективно работать и защищать свои интересы из-за турецких прокси в Идлибе, за которых Эрдоган несет ответственность.

Вывезти все эти десятки тысяч боевиков (а если учитывать их семьи, то более сотни тысяч человек) на свою территорию Эрдоган не может – ведь боевики не умеют ничего, кроме как воевать. Утилизировать их в региональных конфликтах в качестве «пушечного мяса» тоже не получается.

Сдать их на расправу Башару Асаду тоже нельзя – прежде всего по внутриполитическим причинам. Значительная часть боевиков на севере Сирии – это туркоманы, часть так называемого Турецкого мира. Электорат Эрдогана будет рассматривать их сдачу примерно так же, как российский электорат отнесся бы к сдаче Донецка Украине. Поэтому у Турции сейчас остается один вариант – оккупировать значительную часть Северной Сирии для того, чтобы физически обеспечивать тамошних боевиков.

Наконец, Реджепу Эрдогану банально нужна помощь Асада для борьбы с сирийскими курдами. Военно-политическая, разведывательная и т. п. – то есть ровно та же помощь, которую Дамаск оказывал Анкаре до момента начала сирийской гражданской войны.

Турцию в баланс

Что касается позиции Дамаска относительно переговоров, то 23 ноября ряд турецких СМИ вышли с заголовками «Асад отказал Эрдогану». Однако если почитать сам текст статей, то можно увидеть, что Асад лишь отказался от встреч с турецкой делегацией в Дамаске, предложив организовать это мероприятие «в третьей стране» (то есть, проще говоря, в России). И это логично, ведь сирийскому руководству также нужна нормализация с турецким. Тому опять же есть несколько причин.

Так, в случае нормализации отношений Анкары и Дамаска военные операции Турции в Северной Сирии могут войти в правовое поле.

После того, как сирийские курды отвергли многочисленные предложения Москвы и Дамаска выйти из-под американского зонтика и вернуться в сирийское военно-правовое поле, они сами решили свою судьбу. И в Дамаске могли бы рассматривать турецкие операции против курдов как борьбу внешней силы против американских союзников – если бы Анкара согласовывала эти операции с Дамаском и дала гарантии того, что данные территории не окажутся под долгосрочной турецкой оккупацией.

Кроме того, в случае нормализации будет разработан механизм мирного возвращения оккупированных турками территорий под сирийский контроль. Да, механизм долгий, небезболезненный, сопряженный с рядом компромиссов (например, гарантий жизни протурецким боевикам) – но, по сути, безальтернативный, если не брать в расчет сценарий большой турецко-сирийской войны.

Наконец, Турция нужна Башару Асаду для внешнеполитического баланса.

Целый ряд сирийских политиков серьезно тяготится чрезмерной, по их мнению, зависимостью страны от Ирана, поэтому власти стараются диверсифицировать внешние связи – в том числе и через восстановление отношений с противниками. ОАЭ, Саудовской Аравией – ну и, конечно, Турцией.

Что же касается позиции России, то Москва не просто готова предоставить площадку для сирийско-турецких переговоров (а потенциально и для саммита двух лидеров), но и крайне заинтересована в успешном завершении этого процесса. Нормализация сирийско-турецких отношений приведет к ослаблению и даже вытеснению американского влияния из Сирии, а также станет серьезнейшим стимулом для процесса политического урегулирования (поскольку именно ориентирующиеся на Турцию боевики являются ключевой силой в лагере противников Асада). А политическое урегулирование, в свою очередь, является второй составляющей (наряду с уже состоявшимся уничтожением ИГ) для полного и успешного завершения российской миссии в Сирии. 

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ