Смогут ли ядерные испытания «отрезвить» Запад

Всемирный день борьбы за запрещение ядерного оружия (ЯО) отмечается 6 августа. Эта неофициальная памятная дата приурочена к первому применению атомной бомбы в Хиросиме в 1945 году, когда американский самолет, управляемый полковником Полом Тиббетсом, сбросил боеприпас Little Boy (Малыш) на японский город.

В населенном пункте проживало около 350 тыс. человек. Из них в результате взрыва погибло примерно 80 тысяч, однако общее число жертв, по разным подсчетам, оценивается от 90 до 166 тыс. граждан, поскольку многие скончались в том числе и из-за лучевой болезни, напоминает ТАСС. В память о них 6 августа по всему миру проходят акции с требованием запретить ЯО.

Несмотря на это, ядерное оружие до сих пор выступает важным фактором сдерживания взаимной агрессии между великими державами. Общая геополитическая нестабильность в мире диктует и продолжение дискуссии о возобновлении испытаний соответствующих боеприпасов. В частности, ее ярким участником стал экс-советник Дональда Трампа по нацбезопасности Роберт О’Брайен.

В своей статье для издания Foreign Affairs он отмечал, что США необходимо возобновить тестирование ядерного оружия, поскольку диалог в сфере контроля над атомным вооружением Вашингтона, Пекина и Москвы якобы зашел в тупик. Несмотря на то, что данная идея в целом подверглась значительной критике со стороны американского общества, у О’Брайена все же нашлось немало сторонников.

Так, Роберт Питерс, старший научный сотрудник по стратегическому сдерживанию Heritage Foundation, отмечал, что Штатам следует вернуться к испытаниям ЯО для «сдерживания стратегических противников от совершения дерзких актов агрессии». Кроме того, по его мнению, данный шаг продемонстрирует миру, что давление на Вашингтон через ядерную эскалацию бессмысленно.

В России же одним из главных участником данной дискуссии является политолог Сергей Караганов. В одном из интервью по этой теме он заявил, что Москве стоит задуматься о возобновлении испытаний ЯО, поскольку это будет способствовать достижению «национальных целей по укреплению собственной безопасности».

На эту тему
• Эксперт: Приказом о подлодках Трамп нивелировал шкалу боеготовности ВС США DEFCON
• Россия парировала новые ракетно-ядерные угрозы США
• Три причины отказа Москвы от моратория по РСМД

Примечательно, что Караганов неоднократно обсуждал этот вопрос и с Владимиром Путиным. Так, в рамках пленарного заседания ПМЭФ в 2024 году политолог спросил президента: есть ли у России понимание ответственности за возвращение «ядерного предохранителя» в международную систему?

Глава государства отметил, что Москва при необходимости готова провести соответствующие испытания. Однако, по его оценке, время для реализации данного шага еще не пришло. Кроме того, он подчеркнул: «Пока такой необходимости тоже нет, поскольку наши информационные возможности, компьютерные, позволяют нам все производить в сегодняшнем виде».

При этом в апреле этого года секретарь Совбеза Сергей Шойгу также допустил возобновление ядерных испытаний, напоминает Lenta.ru. Однако он оговорился, что это решение будет принято лишь в качестве ответа на аналогичные действия США. К тому же в Штатах «полным ходом идет разработка новых типов вооружений», что «может подтолкнуть Вашингтон» к испытаниям.

«Значимой научной потребности в возобновлении ядерных испытаний на данный момент нет

ни у кого в мире. Дело в том, что в годы холодной войны США и СССР наработали огромный, в чем-то даже излишний, объем данных о ЯО. С их помощью ученым удалось создать специализированные математические модели взрывов, которые и используются в качестве замены реальных тестов», – сказал военный эксперт Алексей Анпилогов.

«Кроме того, принципиально конструкция бомб с прошлого века не изменилась. То есть значимых потребностей в испытании того или иного технологического решения сегодня также нет. Небольшие нововведения в боеприпасах, конечно же, были, но и они опробованы новыми ядерными державами – Индией, Пакистаном и КНДР», – поясняет он.

«Соответственно, испытания сегодня становятся в большей степени «политическим заявлением». Запад и Россия их давно не проводили. Само возобновление этой практики превратилось в дискуссионный вопрос. Соответственно, взрыв на полигоне станет мощным информационным поводом, который будет обсуждаться в СМИ всей планеты», – добавляет собеседник.

«Но все же: а что именно с помощью испытаний мы можем донести до других государств?

На мой взгляд, ответ очевиден: напоминание всем «горячим головам» о том, что ядерное оружие – это не пережиток прошлого, а нечто, способное оказать значительное влияние и на день сегодняшний. К сожалению, многие об этом стали забывать», – акцентирует эксперт.

«Проблема в том, что в течение последних 30 лет в мир пришло поколение, для которого угроза ядерной войны является неким мифом из фантастических фильмов. На этом фоне снизилось психологическое ощущение опасности атомной бомбы, что дает недобросовестным политикам возможность разбрасываться бравурными заявлениями», – продолжает он.

«В экспертных кругах Запада сформировалась поразительная концепция «малой победоносной ядерной войны». Разумеется, не все являются ее сторонниками, но размывание основ и принципов взаимного сдерживания налицо. Из-за этого, в частности, и происходят необдуманные действия, как, например, отправка Дональдом Трампом атомных подлодок против России», – считает собеседник.

«Расширяется и территория дислокации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). В этой нездоровой ситуации Москва, при должной необходимости, могла бы провести подземные испытания. Этот шаг теоретически мог бы оказать отрезвляющий эффект на западные государства. При этом политики США или ЕС не восприняли бы произошедшее как прямую угрозу», – отмечает эксперт.

«Все понимают, что проводить испытания для отработки возможного удара или получения данных для совершенствования боеприпасов сегодня – бессмысленно.

Однако действия России могли бы способствовать возрождению конкретных дискуссий о принципах ядерного сдерживания. Конечно, у подобного хода имелись бы и недостатки», – рассуждает он.

«Так, Москва всегда выступала последовательным сторонником отказа от ядерных испытаний. Таким образом, этот шаг, хоть и вынужденный, несколько смазал бы нашу общую дипломатическую линию. Однако во времена приближающейся многополярности переосмысление традиционных подходов порой бывает необходимо», – уточнил Анпилогов.

Испытание ядерных вооружений должно проводиться лишь в том случае, если все другие пути «отрезвления» западных государств себя исчерпают, соглашается Вадим Козюлин, заведующий центром ИАМП Дипломатической академии МИД. «На сегодняшний день такой момент не настал», – уверен он.

«То есть статьи того же Караганова пока что производят должный эффект

на западных специалистов. Они вызывают бурные обсуждения концепции ядерного сдерживания, в некоторой степени данные материалы даже устрашают особо «горячие головы». Важен и тот факт, что дискуссия пока проводится именно в политологической сфере», – добавляет эксперт.

«Думаю, что при большей готовности обеих сторон к этой дискуссии присоединились бы специалисты технического характера и, возможно, даже экологи. В общем, обсуждение смещалось бы с теоретической плоскости в прикладную. Поскольку этого не происходит, можно считать, что понимание опасности ЯО все же сохраняется», – говорит собеседник.

«Кроме того, поскольку сам факт испытаний стал в большей степени символом, трактовать его можно по-разному. Нельзя давать западным изданиям повода обвинять нас в агрессивности. Поэтому возвращаться к тестам нужно с умом и полной уверенностью, что таким образом мы не навредим самим себе», – заключил Козюлин.