Кранами, тралами, понтонами – все сильно зависит от места, где лежит упавший самолет.

Приземлившийся в кукурузном поле под аэропортом Жуковский Airbus A321 разберут. У него уже демонтировали салон и внутреннюю обшивку, затем снимут двигатели, откачают топливо. Сейчас самолет находится в кольце оцепления, сквозь которое могут пробраться только сотрудники специальных служб и следственно-оперативной группы.

Авиакатастрофы – явление нечастое, но очень заметное, поскольку каждый раз на кону стоят сотни человеческих жизней. Пилотам приходится сажать лайнеры в совершенно не подходящих условиях – на реки, кукурузные поля, заброшенные аэродромы, шоссе, в леса. Без жертв, к сожалению, обходится не всегда. 

А первой жертвой всегда становится непосредственно сам самолет. Даже в случае с Жуковским, где A321, на первый взгляд, более-менее цел, он, вероятно, пойдет под списание. Все объясняется тем, что конструкция самолета не подразумевает посадок «на брюхо». Если бы инженерам приходилось думать еще и о защите корпуса от жестких приземлений, вес лайнеров мог бы вырасти в несколько раз – и это повлекло бы за собой огромную череду дополнительных сложностей. 

«Самолет – это хоть и прочная конструкция, но так же и легкая. На столкновение с землей она не рассчитана. В результате воздушное судно получает деформации, при которых его дальнейшее использование попросту опасно», – объяснил газете ВЗГЛЯД главный редактор портала Авиа.ru Роман Гусаров. 

Если у лайнера «повело» фюзеляж, силовую конструкцию, то самолету конец. Даже ремонтировать его нет смысла. И дело даже не в дороговизне работ, а в безопасности, говорит Гусаров. То есть можно, конечно, снять двигатели, салон (если он цел), какие-то запчасти, привести их в порядок и использовать снова. Но если деформирована конструкция, есть какие-либо трещины и прочее – то уже никто не станет думать о том, что можно было бы за определенную сумму восстановить самолет, поскольку никакой ремонт в таком случае не застрахует от новой катастрофы.

Эвакуация

Все международные правила обязывают (п. 4.4.6) государства расследовать любые авиакатастрофы, так что не важно – лежит ли самолет на дне реки, в лесу или на кукурузном поле: необходимо выяснить, что с ним произошло. А далее уже попытаться сделать выводы, чтобы снизить риск повторений подобных инцидентов. Проводить подобные исследования гораздо проще в специальных условиях, а не на месте падения, поэтому в подавляющем большинстве случаев самолеты эвакуируют – их отправляют в приспособленные для исследования ангары. 

Процесс перевозки всегда разнится и сильно зависит от состояния лайнера: если он развалился на мелкие части – это одно дело, а вот если части крупные или просто произошла небольшая деформация, как в случае с A321 под Жуковским – уже другое. Если конструкция более-менее цельна, значит, перевозить можно либо полностью, либо по частям. 

«Самолет приподнимают (кранами), подкладывают под него пневматическую подушку-домкрат. Она надувается, а затем уже выпускают стойки шасси, он встает на свои стойки», – говорит Гусаров.

В таком виде самолет можно даже просто буксировать – конечно, только если нет вероятности, что он развалится на ходу. Однако в примере с Жуковским такая процедура вряд ли возможна. Лайнер лежит в поле, на земле, и ставить его там на шасси нет никакого смысла – он просто зароется при первой же попытке его отбуксировать. Поэтому специалисты и говорят о его разборе. К примеру, выкатившийся за полосу Ту-154 в Ижме стоял на своих шасси, его вытаскивали тракторами с большим трудом. 

В большинстве случаев самолеты транспортируют по частям: снимают крылья, хвост, иногда фюзеляж разбирают на несколько частей – все это грузят на тралы с помощью кранов, там закрепляют стропами, растяжками и прочим. И, собственно, везут к месту назначения. Маршрут тоже приходится выбирать особый – без низких мостов, арок, крупных населенных пунктов по пути.

«Вся техника обычно есть практически в каждом аэропорту. И более того, постоянно проходят аварийно-спасательные тренировки», – говорит Гусаров.

Отдельная история – посадка на воду. Тут вариантов несколько. Если самолет затонул и лежит на небольшой глубине, обычно его поднимают понтонами и буксируют в нужную точку, где затем уже достают полностью. Так было, например, с Ту-124, севшим на Неву в 1963 году. После посадки Airbus A320 на Гудзон в 2009 году его сначала таким образом «отогнали» к причалу неподалеку, где он благополучно затонул снова. Затем специальным краном лайнер достали на поверхность. Если же самолет лежит на глубине нескольких километров, то затраты на его подъем могут быть слишком уж велики. В таких случаях стараются усилиями подводников достать хотя бы черные ящики, говорит Гусаров.