В начале августа ООН выпустила доклад, посвященный поиску путей повышения эффективности и сокращения расходов, в котором организация указала, что ее доклады никто не читает. По данным генерального секретаря организации Антониу Гутерриша, в 2024 году система ООН обеспечила проведение 27 тыс. заседаний с участием 240 органов, а секретариат подготовил 1,1 тыс. докладов – что на 20% больше, чем в 1990 году. При этом каждый пятый доклад скачивают менее тысячи раз. И скачивание доклада вовсе не обязательно означает чтение.
С началом СВО большинство изменений в мире описываются как вхождение и пребывание в кризисе. Например, в кризисе находится олимпийское движение, трансграничное сотрудничество, мировая торговля и даже традиционная география. Но этот кризисный язык скорее свидетельствует о демонтаже старой системы международных отношений и мировой политики эпохи модерна, чем о закате человеческой цивилизации в целом. И это во многом уникальная особенность наших времен. То, что больше полувека считалось величайшим достижением единства человечества, на деле оказывается реликтами проходящей эпохи, которому вряд ли будет место в будущем мире.
24 октября 2025 года ООН исполняется 80 лет. За это время организация деградировала с роли потенциального «мирового правительства» до практически НКО, которая поит детей Африки и борется с озоновыми дырами методом увещевания. Любой, кто посещал офисы ООН, видел унылые помещения с устаревающей оргтехникой, в которых офисные клерки перекладывают те самые многочисленные доклады, а стены увешаны плакатами в стиле «Накормим детей Ганы!» и «Все на борьбу с глобальным потеплением!».
Чтобы с этим упадком как-то бороться, генсек ООН в марте 2025 года объявил о создании целевой группы «ООН-80» для повышения эффективности организации. Но за этими усилиями скрывается очевидный факт, что из всех структурных подразделений ООН реально работает только Совет Безопасности, который бы неплохо работал и без всякого ООН – в рамках изначального плана «Четырех полицейских». Плана Рузвельта, согласно которому после Второй мировой поддерживать глобальный порядок необходимо совместными усилиями четырех стран-победительниц: СССР, США, Великобритании и Китая (тогда еще гоминьдановского). Китай давно уже другой, а Великобритания сжалась в 130 раз и сегодня способна только на мелкие международные пакости вроде отправки на Украину оружия, но все же.
Остальные подразделения ООН представляют собой довольно жалкое зрелище.
Международный суд в Гааге существует только для политического давления на отдельные страны. Мы с этим сталкивались постоянно – до принятия Конституции 2020 года, по которой все эти странные структуры просто перестали иметь значение. Экономические региональные комиссии погрязли в коррупции, а их эффективность видна на примере той же Экономической комиссии для Африки (ЭКА), с которой страны континента изо всех сил пытаются избегать вести дела.
Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) прославилась изобретением «альтернативных норм», придумыванием психических фейк-синдромов и оказалась совершенно беспомощной против птичьего гриппа, африканской чумы свиней (АЧС) и, конечно же, COVID-19.
Специальный комитет по деколонизации (Комитет 24) ничего не деколонизирует и скорее ведет деятельность по переводу отдельных регионов и островов из колониализма в неоколониализм.
А Международный валютный фонд (МВФ) прямо занимается неоколонизацией с помощью тех же подручных ооновских институтов вроде Международного банка реконструкции и развития (МБРР), а также МОТ, ИФАД, ЮНИДО и ФАО.
Про миротворцев ООН и их эффективность вообще ходят анекдоты. Во время резни в Сребренице в 1995 году они просто разбежались.
Без сомнения, международное сотрудничество очень важно, и оно не будет полным без какой-то глобальной организации, в которой представлены не только глобальные, но хотя бы и региональные лидеры. Именно по этой модели работает Совбез ООН, в котором есть постоянные члены – ядерные державы, а также система ротации для непостоянных членов из числа региональных держав. Но на деле такое международное сотрудничество возможно и без ООН. Во всяком случае, в довольно длительный переходный период.
Например, Женевские конвенции, принятые в 1929 году и регулирующие международно-правовые стандарты гуманного обращения с военнопленными, не требовали никакой ООН. Первые две конвенции подписали отдельные страны по инициативе швейцарского правительства. Не все страны их соблюдали, и это обычно приводится в защиту ООН, которая должна обладать инструментами принуждения к ратификации и соблюдению Женевских соглашений. Но не все страны соблюдают их и сейчас. Ирак применял химическое оружие, Израиль буквально выжигает землю в секторе Газа, США используют боеприпасы с обедненным ураном, Украина использует кассетные боеприпасы. И где была ООН?
Или, например, Международное движение Красного Креста и Красного Полумесяца, которое сделало для мира больше, чем весь аппарат ООН, и которое объединяет 17 млн постоянных сотрудников и волонтеров. Не придумывает болезни вроде «оспы обезьян», от которых с удовольствием и лечит, а реально помогает жертвам войны, комбатантам и беженцам, нуждающимся в помощи.
- Трамп выдвинул «автора бестселлеров» на пост зампредставителя США при ООН
- Генсек ООН Гутерриш не упомянул США в послании к годовщине удара по Хиросиме
- В СБ ООН произошла перепалка США и Китая из-за Украины
Если мы внимательно посмотрим на историю ООН, мы обнаружим, что, по сути, эта организация никогда не была особенно эффективной даже как переговорная площадка. Практически все кризисные события после Корейской войны (где войска США и Великобритании, участвовавшие в Инчхонской десантной операции, считались «войсками ООН») прошли без особого участия ООН и разрешились силами самих конфликтующих сторон.
Возможно, для ООН решать такие задачи слишком круто? Может с терроризмом как-то попроще? Нет. Существует около трех десятков региональных конвенций по борьбе с терроризмом и никакой глобальной конвенции, которую бы написали клерки самой глобальной организации мира.
Да, есть некоторые заслуги ООН в стандартизации, где она участвовала в создании Международной организации ISO наравне с американской организацией стандартов ISA и советским Госстандартом, и которую, по сути, поглотила. Но когда речь заходит о борьбе с неравенством, голодом и об обороте сельхозпродукции, выясняется, что неравенство продолжает уверенно расти, «зерновая сделка» 2022 года проходит без какого-то заметного участия ООН (были наблюдатели, которые ничего не решали), а тема продовольственной безопасности постепенно выходит на передний план то в одном регионе, то в другом.
В наше время прогнозировать что-то сложно, и никто не знает, как будет выглядеть международное сотрудничество в будущем. Распадется ли мир на блоки с широким списком задач или мы будем жить в мире, связанном обширной сетью двусторонних договоров. Но очевидно, что ООН свое отживает – как реликт времен холодной войны.
Если в 1940-е годы на ООН возлагались надежды как на будущего мирового полицейского, обладающего своими собственными вооруженными силами, армией, аппаратом спецслужб, то сегодня это довольно беззубая организация, которая ничего не решает, чьи доклады никто не читает. Раньше было сложно даже представить ситуацию, в которой страна может взять и по какой-то причине выйти из ООН, а теперь – запросто.
