На днях бывший премьер-министр РФ Сергей Степашин высказался относительно возвращения тех, кто покинул Россию после начала СВО. «Ну, убежал и убежал. Пожалуйста, это их проблемы. Сейчас многие хотят вернуться, но не знают как… Вернутся. Извинятся пускай, примем».
Его высказывание стало частью общественной дискуссии об отношении к уехавшим – дать им возможность вернуться или нет?
Люди, которые покинули страну, сделали это в силу разных мотивов – но преобладающим из них был страх. Они полагали, что произойдет резкое закручивание гаек, тотальный перевод общества на военные рельсы, массовые репрессии и новый 37-й год – так, что им припомнят все, что они писали в социальных сетях за последние двадцать лет.
Надо сказать, некоторые из выступающих в телевизоре создавали такое впечатление. Вот люди и пустились наутек, «пока границы еще не закрыли».
В реальности, конечно, у страха глаза велики – и масштаб закручивания гаек оказался сильно преувеличен. Как совершенно неосновательными оказались и панические ожидания, что экономика рухнет под западными санкциями, а страна погрузится в хаос.
С другой стороны, у многих была картина мира, сформированная тем, что называют «эхо-камерами» или «интернет-пузырями» – когда человек получает факты и мнения только от узкого круга доверенных СМИ и общается только в пределах тщательно подобранной френд-ленты.
В этой картине они видели себя в роли диссидентов брежневских времен, которые будут приняты на Западе как герои.
Картина не выдержала столкновения с реальностью.
Отношение к русским эмигрантам со стороны украинских (и шире – восточноевропейских) националистов оказалось яростно враждебным. Почему?
В частности, потому что вооруженный конфликт вызывает у части людей срабатывание почти автоматических, доразумных реакций – и они начинают посылать в мир сигнал: «не бейте меня, я свой!». А очевидный – даже, опять-таки, автоматический – способ усилить этот сигнал – это выражать подчеркнуто лютую ненависть к «врагам».
И обрушивается эта ненависть на тех, до кого можно добраться – до наиболее уязвимых представителей враждебной общности, которым легко можно причинить вред. А это как раз те, кто бежал на Запад.
Их политические взгляды в этом случае просто не имеют отношения к делу. В Сети легко наблюдать, как эмигранты, которые годами выказывали крайнюю оппозиционность по отношению к российской власти и на почве этой оппозиционности бежали за границу, подверглись там ожесточенному преследованию со стороны местных патриотических активистов, которые увидели в них… русских империалистов и «агентов Путина».
Попытки разъяснить недоразумения, извиняться, уточнять, подчеркивать свою позицию в таких случаях не только не работают, но и усиливают травлю.
Это вызывает у ее жертв горькое непонимание – как же так, мы же «за нашу и вашу свободу»…
Этот горький опыт отвержения со стороны тех, чьего одобрения и дружбы эмигрант искал, может быть очень болезненным – но мудрость часто приобретается дорогой ценой. И эта мудрость побуждает вернуться домой, к своим. Где ты родился и вырос, где твой родной язык не вызывает косых взглядов.
- Злорадство в отношении избитых в Баку релокантов неуместно
- За что Скандинавия выгоняет российских релокантов
- В информационных войнах перемирий не бывает
Люди меняются. Люди совершают ошибки, а потом осознают их. Их мировоззрение начинает учитывать все то, что они раньше игнорировали. И вот людям, которые приобрели эту горькую мудрость, лучше дать возможность вернуться.
Некоторое время назад эту мысль высказывал патриарх Кирилл:
«Не надо отталкивать человека, который согрешил, если он приходит с чувством покаяния, осознания своей вины. Если люди, покинувшие Россию, даже выступавшие где-то и говорившие что-то против, вернулись с пониманием того, что совершили ошибку, то Родина не может их отвергнуть. Другого подхода к этой теме, кроме христианского, я сформулировать не могу...»
И это не только вопрос великодушия. Большой ли потерей был отъезд некоторых артистов и певцов – вопрос дискуссионный. Но вот то, что страну покинули и довольно много действительно нужных работников и специалистов – факт. Их возвращение укрепит нашу экономику.
Но от возвращения людей может удерживать тот же страх. Певца Шарлота взяли в аэропорту, и он отправился в тюрьму – из-за глупостей, которые он в свое время наговорил перед камерой.
Люди опасаются, что стоит им ступить на землю Родины, как им тут же припомнят те поспешные суждения, которые они высказывали в сетях.
И чтобы они могли вернуться, нужна амнистия, которая будет означать, что их не будут преследовать за старые слова.
Конечно, у нас в социальных сетях достаточно людей, которые требуют сурового наказания «предателей», относя к таковым всех уехавших.
Никто не спорит, что предательство в собственном смысле – когда человек убивал сограждан с оружием в руках, или подкладывал бомбы, или помогал убивать – это тяжкое государственное преступление, его просто списать не получится. Тем, кто запятнал себя кровью соотечественников или прямым предательством в другом смысле, предстоит понести суровое наказание.
Но вот необдуманно резкие высказывания в социальных сетях – другое дело. Пули взять назад нельзя; а вот слова – вполне возможно.
Многие люди меняются прямо у нас на глазах.
Родине дороги ее люди – в том числе те, кто ошибся, запутался и заблудился. Прощение – это наша традиционная христианская ценность, и она делает нас сильнее. Уехавшие еще пригодятся нам здесь.
Вы согласны с мнением автора?
|
