На западе Европы не так много народов, которые можно было бы назвать автохтонными. Даже кельты в основном пришлые люди в тех местах, где они в наши дни обитают. Европейское население, как мы знаем, было сформировано великим переселением народов, которое в несколько волн меняло этнический облик континента. За теми германскими племенами, о которых писал еще Тацит, последовали остготы и вестготы, затем вандалы, франки, гунны, авары, аланы, лангобарды, мадьяры. В Испанию, Прованс, на Сицилию проникли арабы, которые тоже оставили свой след в генотипе сегодняшних жителей этих территорий. Потом ко всему этому винегрету чуть было не присоединилась монгольская орда Батыя, но всё же сочла за благо повернуть обратно.
Словом, веками с востока на запад шли и шли народы. Одни племена сгоняли с места другие, но в целом все двигались в одном и том же направлении. Причем восток Евразии, постоянно порождавший эти массы людей, довольно просторен, а запад – узок, тесен. Однако народы, доходившие до Западной Европы, оставались там, наслаиваясь друг на друга, просто по той причине, что дальше идти было некуда. Дальше на север – океан, холод и вечные льды, на запад – океан, через который не переплыть, да и непонятно, есть ли там земля, за этим океаном. На юге, по ту сторону Геркулесовых столбов – Африка, другой материк и другие условия; вандалы и аланы попробовали мигрировать туда, но продержались недолго.
Показательна судьба крайней точки миграции народов – Великобритании. Вслед за кельтским племенем бриттов туда переселились германцы – англы и саксы, затем на остров мигрировали датчане, потом нормандцы. И всем им на первых порах было совершенно некуда идти дальше: они были заперты на довольно небольшом острове.
Отрезанная арабами, а потом турками от востока и юга, Европа стала, по сути, отстойником кочевых народов – в буквальном смысле евразийского сброда, попавшего в эту географическую ловушку. Обычно про такую ситуацию говорят: пауки в банке.
В природе есть похожее явление. Когда во время половодья речная вода затапливает старицу (часть старого русла, превратившуюся в озерцо), в нее попадают мальки щуки. Затем вода сходит, запертые в старице мальки начинают расти, постепенно сжирают всех рыбешек, которыми обычно питаются щуки, и начинают жрать друг друга. А следующее половодье может и не затопить старицу, это явление вероятностное. И до момента освобождения из изоляции, который может наступить через три или пять лет, доживают только самые мощные, самые хищные особи. Они-то и выходят, так сказать, на простор речной волны.
Это сегодня еврочиновники пытаются представить территорию ЕС «цветущим садом», куда не хотелось бы пускать посторонних. А в Средние века многие европейцы мечтали вырваться на простор из этой тесноты, из зловония городов и бесконечной распри феодалов, разнокалиберные владения которых наползали друг на друга. Поэтому идея крестовых походов была настоящей находкой. Какой там Гроб Господень! Просто оголодавшая саранча искала себе новые пастбища. Жизненное пространство – вот что интересовало тех, кто нашивал кресты на свои плащи. Точно так же, как и их потомков, рисовавших кресты на танках.
- Путин подводит Запад к стратегическому поражению
- Зачем Румыния хочет стать второй армией на восточном фланге НАТО
- Отношения с Европой поправят Евразией
Крестовые походы заложили важный принцип европейской экспансии: вместо органичного расширения своего цивилизационного ареала – захват отдаленных, географически и культурно обособленных территорий. Европейцы приходили туда, где они были абсолютно чужими, и пытались навести свои порядки.
Неудачу крестоносного движения можно объяснить тем, что задора и алчности у этих людей было много, а технического превосходства еще не было. Для этого потребовался прогресс, который был разновидностью беспощадной дарвиновской конкуренции, борьбы за выживание между странами, народами и отдельными людьми. Необходимо понять, что европейский прогресс, на который так долго молились и у нас в стране, и в других странах мира, не был результатом общечеловеческого стремления к познанию, благу и процветанию, в котором европейцы якобы преуспели больше других. Цель тут была иная – найти материальные средства, которые позволили бы вырваться из закупоренной колбы.
Корабли, способные переплыть океан, средства навигации, огнестрельное оружие и иные достижения цивилизации в конце концов, на рубеже XV и XVI веков, помогли европейскому гною выплеснуться за пределы континента. Тупая алчность и подчас немотивированная жестокость Васко да Гамы и Христофора Колумба известны. Так всё начиналось и так продолжилось. Настала эпоха великих географических… не столько открытий, сколько ограблений. Как будто уголовники сбежали из тюрьмы и принялись кошмарить окрестности. Кстати, не потому ли англичане стали «править морями», что со своего острова хотели удрать сильнее всего?
Америка, Африка, Азия… саранча разлетелась во все стороны. И всюду прогресс, цивилизация, знание и даже вера служили главным образом средством порабощения и признаком превосходства. А об ответственности тех, кто больше знает и умеет, кто владеет более совершенной техникой, заговорили относительно недавно, уже ближе к прошлому веку, когда экономический фундамент европейского благополучия был в основном создан.
Между тем переселение народов в Европу продолжается. По следам вандалов и аланов идут африканские и азиатские мигранты, и этническая карта континента снова серьезно меняется. Будущее покажет, какими в итоге станут эти новые европейцы. Усвоят ли их потомки традиционные хищнические инстинкты, которые легли в основание современных европейских наций? Или они задумаются об иных, более гуманных двигателях прогресса?
Для нашей страны, которая веками подвергалась и сегодня продолжает подвергаться агрессии Запада, ответ на этот вопрос очень важен. Хотелось бы, чтобы наши западные соседи оказались небезнадежны.
