Мужчина 45 лет по имени Николай, житель, например, Челябинска, пришел домой после работы и открыл интернет. «Ну, что там в мире?» И так каждый день. И так много лет. И, если по-честному, то 99% этих новостей были Коле совершенно не нужны. Лучше бы больше времени уделил жене и детям. А что Коле на самом деле надо?
Вся информационная повестка – лишь пена дней, истинные события происходят где-то в глубине бытия. Стоит нырнуть поглубже и попробовать разобрать очертания фундаментальных причинно-следственных связей. Я тут на страницах «Взгляда» не раз топил за философию. Именно глубокомыслие позволяет сдуть информационную пену и прикоснуться к «живительному источнику знаний».
Я предлагаю по-быстрому разобраться, как же мы оказались в мире ненужного и все чаще абсурдного новостного шума, а потом нырнуть поглубже в океан глубокомыслия и взглянуть на мироустройство по-новому.
Чтобы разобраться с этим вопросом, нам с вами нужно сделать следующий шаг и немного поговорить о том, что такое модерн. Точнее, даже не так. Давайте разберемся немного в истории мировой философии за последние лет 150 (шапочно разберемся, конечно).
Если совсем по-простому, то модерном я бы назвал такое состояние общественного мироощущения, когда Бог отменен, торжествует рациональность, примитивный материализм, наука – новый культ, вера в просвещение, равенство, свободу, прогресс и будущее торжество «рая» на Земле.
Но именно в момент, когда, казалось бы, модерн победил на просторах европейской цивилизации – к концу XIX века – один за другим начинают появляться труды, которые все эти замечательные ценности победившего модернизма ставят под сомнение. Или вовсе деконструируют и объявляют о скорой гибели западного мира. От Ницше и Шпенглера до наших Леонтьева и Достоевского. Вновь вспоминают и переосмысляют Канта с его «Критикой чистого разума», объявившего человеческий разум самым большим обманщиком во Вселенной, способным в случае необходимости логически объяснить вообще что угодно.
Общество модерна рассматривается как нечто апокалиптическое. Вот-вот – и закат Европы, вот-вот – и конец света. И, действительно, крайне серьезное случается в ХХ веке – гибель старого мироустройства с его империями и остатками сакрального мира, который еще уцелел при модернизме. Для нас сегодняшних все эти события наделены очень понятной, как нам кажется, исторической логикой (привет, Кант!). Для тех, кто жил в гуще тех событий – это крах. Василий Розанов и его «Апокалипсис нашего времени», Иван Шмелев и его «Лето Господне».
Только что я был в Третьяковке на выставке Бориса Кустодиева. Все это через край переполнено ощущением, даже уверенностью, конца. Кустодиев своих купчих, чай, арбузы, наряды, блины, масленицы – очень многое хрестоматийное создал уже после революции 1917 года. То есть он писал все то, чего уже не было. Такая тоска по ушедшему русскому царству, которое, по выражению Розанова, «слиняло в два дня. Самое большее – в три. Даже "Новое Время" нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей». Русь слиняла в три дня, но потом как-то заново пересобралась. Оказалось, что это еще не конец.
Потом случилась Вторая мировая – невиданная в истории война. В гуще тех событий огромное количество людей жило как внутри апокалипсиса. Десятки миллионов смертей, невиданные разрушения, катастрофа катастроф. Но и это снова не конец.
1991 год. Снова Русь сбегает за три дня. Страна вновь, и уже без вражеских или революционных солдат, добровольно отправляет собственную экономику и общественное устройство в утиль. Американский философ Фрэнсис Факуяма пишет свой нонфикшн-бестселлер «Конец истории». По либеральному замыслу падение СССР означает окончательную всемирную победу глобализма, исчезновение любых противоречий – а значит, и «конец истории». Но и тут неувязочка выходит.
Кажется, что критики модернизма стопятидесятилетней давности облажались. Ну и где ты, Шпенглер, со своим «Закатом Европы»?
И действительно, модернизм и все его критики, вместе взятые, уже давно преодолены постмодерном.
- В Москве стартовал форум поддержки гражданских инициатив «Единой России»
- Светлые головы и умелые руки. Как в России создают изобретения
- «Интервидение» возвращает шоу-бизнесу человечность
Мишель Фуко, Делез, Гваттари, Бодрийяр и прочие французы конца ХХ столетия вслед за модернистскими похоронами Бога и антимодернистскими похоронами европейской цивилизации устроили пышную ритуальную процессию, отправив на тот свет вообще все. Весь наш гуманитарный багаж, с помощью которого мы себя в мире осознаем, с помощью чего мы и сам мир воспринимаем – все на свалку истории! Истины больше нет. Точнее, истин сколь угодно много, правда у каждого своя, «означающее» пришло на место «означаемого». Все это для начала обитало на страницах книг и научных журналов, но в XXI веке окончательно перебралось сначала из «научного» дискурса в мир искусства и медиа, а потом и вовсе оформилось в виде новой реальности постправды, в которую нас всех успешно переселили постмодернисты.
Сейчас мы с вами находимся ровно в точке победившего «развитого постмодернизма». Кажется, что все уже было, все уже сказано, правды нет, никому и ничему не верю, или верю только в то, во что хочу. А могу сменить и веру, и убеждения, и национальность, да и пол заодно. А потом обратно все вернуть. Абсурд – вот он, «новый черный», символ эпохи, единственная «истина» нашего времени. В этом самом времени мы с вами, за очень редким исключением, и плаваем.
А можно ли выйти из мира абсурда? Преодолеть постмодерн? Найти «новую нормальность»? А теперь внимание. Я прямо сейчас, здесь, на ваших глазах, выдвину новую философскую концепцию.
Эпоха модерна в действительности была итогом большой и продолжительной жизни европейской цивилизации. Еще вовсю ощущалось былое величие и рождалось значительное и гениальное, но уже серьезно пованивало, вовсю началось гниение общественной жизни – словами Константина Леонтьева.
Вслед за физической немощью (модерн) престарелая западная цивилизация погрузилась в состояние старческой деменции (постмодерн). Абсурд окружающей нас жизни – это самая настоящая деменция модерна. Именно деменцию мы наблюдаем ежедневно, потребляя вместе с Колей из Челябинска новости из мира «прогрессивного» человечества.
Единственный реально работающий способ преодолеть старческую деменцию – умереть. Правы были те самые критики модерна, просто вслед за закатом смерть пришла не сразу, для начала европейскому организму пришлось отправиться в мир слабоумия.
Постмодернизм – воистину эпоха деменции модерна. И мы с Колей из Челябинска – живые ежедневные свидетели старческого слабоумия прежней цивилизации. Предсмертные потуги которой мы ежедневно наблюдаем в эфире. Коля уже отключил интернет и отправился к жене и детям.
Будь как Коля.
