И без этого непростые отношения между Грузией и Западом заиграли на прошлой неделе новыми красками: глава правящей партии «Грузинская мечта» заявил, что в условиях предвыборной кампании финансирование оппозиции из США и Евросоюза стало «пересечением красных линий» и вмешательством во внутренние дела республики. А руководитель национального Антикоррупционного бюро добавил, что поддержка деньгами с Запада некоторых неправительственных организаций является непрозрачным финансированием оппозиции.
Самое забавное в этих заявлениях то, что описанные грузинскими представителями схемы – это самый обычный и принятый повсеместно способ влияния США на политический процесс за рубежом. Только за последние 30 лет говорить об этом открыто не решался никто в странах, претендующих на то, чтобы стать частью «сообщества либеральных демократий». А Грузия именно к таким государствам и относится, цель вступить в НАТО и Евросоюз в республике никто еще не отменял.
Таким образом, грузинские власти берут на себя смелость прямо выступать против основного правила мирового порядка, навязываемого всем американцами: право и нормы ООН действуют для всех, кроме самих США. А поскольку дело происходит не на далекой Амазонке, а у нашего соседа, то природа грузинского феномена и его перспективы не могут не вызывать интерес.
Сейчас для основных противников России на Западе Грузия – это не настолько впечатляющий приз, чтобы тратить на него существенные ресурсы. Но времена меняются. И не нужно убеждать себя, что в будущем США и Евросоюз не поведут себя более решительно. В том числе прибегая к своему основному средству – насильственному свержению неугодных политических режимов. Поэтому сейчас главная забота грузинских политиков и основной интерес России в том, чтобы было выстроено эффективное государство, контролирующее свои силовые ведомства и способное решать важнейшие задачи развития, не прибегая к значительным внешним заимствованиям. Ведь другой инструмент Запада – это закредитованность стран перед так называемыми международными финансовыми институтами. В первую очередь – Мировым банком и МВФ, политические цели которых определяют США.
В ближайшие месяцы и даже годы Грузии и ее народу предстоит пройти по весьма тернистому и рискованному пути, не создавая угроз безопасности и самому существованию республики. Для того чтобы сделать это успешно, у них есть определенные преимущества.
Во-первых, это сравнительно высокая цивилизованность и наличие традиции своего государства. У грузинского народа бывали разные периоды истории, включая пребывание под персидским и турецким господством. Но даже в тех условиях теплилась местная государственность. В этом отношении Грузию можно сравнивать, например, с Узбекистаном, где самоуправление Бухарского эмирата сохранялось вплоть до его разгрома большевиками в 1920 году. И уж совершенно точно она обладает преимуществом перед бывшими прибалтийскими республиками или территорией Украины, где государственной традиции не было никогда. Такой исторический путь позволяет накапливать опыт и определенную мудрость, что даже способно компенсировать издержки южного темперамента.
Во-вторых, среди всех республик бывшего СССР, где к власти после его распада пришли националисты, Грузия оказалась наименее удачливой. Она практически сразу потеряла контроль над двумя национальными автономиями, а в 2008 году еще и влезла в прямое столкновение с Россией. Урок, который был тогда преподан, пока выглядит усвоенным. Через несколько лет в Тбилиси пал режим, развязавший конфликт, а к власти пришла партия «Грузинская мечта» во главе с прагматичным предпринимателем Бидзиной Иванишвили. Внешнеполитический курс начал понемногу выправляться в сторону здравого смысла и понимания своего места на карте. И одновременно начали нарастать противоречия между Тбилиси и его западными покровителями. Сейчас их отношения находятся в самой низшей точке с момента появления на карте мира в 1991 году независимой Грузии.
Парадокс в том, что именно адекватное реалиям поведение стало отклонением от нормы в условиях, когда США требовали от стран бывшего СССР полного самопожертвования в конфликте с Россией. Но для Грузии это оказалось прагматичным решением, основанным на понимании собственного опыта.
- Грузия обвинила Запад во взвращивании «Франкенштейна» в лице неправительственных организаций
- Крупнейшие НПО Грузии отказались подчиняться закону «О прозрачности иностранного влияния»
- В Тбилиси припомнили Боррелю лживые тосты
Отметим, что Армении или прибалтийским республикам повезло намного меньше. В первом случае начало независимости стало временем внешнеполитических побед, которые со временем привели к жестоким разочарованиям. В случае с Прибалтикой национализм элит получил полную поддержку со стороны Запада и особенно расцвел в условиях гипотетического «зонтика безопасности» в рамках НАТО. А вот Грузия получила необходимый каждому опыт взросления. Именно он является наиболее важным для всех стран, история самостоятельного развития которых началась после распада СССР.
И, наконец, у Грузии сравнительно приличное географическое положение на перекрестке торговых путей между крупными экономиками. Только пользоваться им можно по-разному: в начале независимости Тбилиси рассчитывал продать свою территорию под военную базу США для действий против России и Ирана. Сейчас грузинские власти используют географию в мирных целях, став своего рода мостом между Россией, Турцией и Европой. Доказательство тому – возрастающие объемы германского экспорта в Грузию. По последним данным статистических служб ФРГ, он с февраля 2022 года вырос в три раза – с 30 млн до 90 млн евро в месяц – с преобладанием машин и разного оборудования.
При этом в военно-стратегическом отношении Грузия достаточно удалена от основных плацдармов НАТО в Восточной Европе, и доступ туда сложнее, чем в Прибалтику или на Украину. Турецкие власти со своей стороны также не заинтересованы в том, чтобы вместо посредника и направления инвестиций рядом с ними возник очередной очаг напряженности.
Используя эти преимущества, новые грузинские власти всерьез взялись за то, чтобы судьбу страны определяли они сами и население, жизнь которого становится в последние годы зримо лучше. С этими усилиями было связано самое большое противоречие между Тбилиси и Западом в последние месяцы: принятый в начале июня 2024 года закон «о прозрачности иностранного влияния», обязывающий регистрироваться в качестве иноагентов организации, получающие финансирование из-за рубежа. Принятие этого закона сопровождалось многомесячными протестами, визитами европейских чиновников и осуждающей резолюцией Евросоюза. А для окончательного решения парламенту даже пришлось преодолеть президентское вето. Главное, что стало очевидно в ходе всей этой компании, – грузинское правительство вполне способно контролировать собственные силовые ведомства. Это с учетом произошедшего в феврале 2014 года на Украине и белорусского опыта 2020 года можно считать одним из самых серьезных достижений правящей партии. В октябре этого года в Грузии состоятся парламентские выборы, на которых решающее слово скажет именно население, а не уличная публика, связывающая свое будущее с Западом, а не собственной страной.
В каком-то смысле Грузия – это пример того, как можно не испытывать по отношению к России особо теплых чувств, но при этом не создавать ей поводов для беспокойства. Именно последнее и является главным из того, что мы хотели бы от своих ближайших соседей.
Пока неясно, насколько долго такой эксперимент может продолжаться и как России в будущем содействовать предсказуемости наших соседей. Сейчас их поведение вызывает возмущение на Западе и одобрение в Москве. Однако мы не можем исключать, что основной рычаг влияния на официальный Тбилиси – это Абхазия и Южная Осетия. И неизвестно, смогут ли любые грузинские власти быть благоразумны в том случае, если этот рычаг ослабнет.
