На фоне небывалых морозов в Центральной Азии положение в энергетике ведущих стран региона становится драматическим. 

С 1 января 2023 года Узбекистан полностью запретил экспорт сжиженного газа, а с 12 января национальное министерство энергетики ограничило поставки газа некоторым крупным промышленным предприятиям и заправкам. Еще с 2021 года казахстанская компания-оператор QazaqGaz спрогнозировала прекращение экспорта и значительный дефицит природного газа на внутреннем рынке к 2024 году. При этом Таджикистан на 90% зависит от экспорта газа. Несмотря на то, что у Киргизии и Туркменистана ситуация с голубым топливом более стабильная, в Центральной Азии очевидно назревает новый виток энергетического кризиса.

Проблемы энергетической безопасности в Центральной Азии имеют комплексный характер – даже несмотря на то, что три из пяти стран региона обладают значительными запасами нефтегазовых ресурсов, а Казахстан – один из крупнейших мировых поставщиков угля, у всех не хватает собственных мощностей для обеспечения потребностей внутренних энергетических рынков, особенно в зимний период. Казахстан и Узбекистан заявили о планах строительства атомной электростанции, но в настоящий момент газ, уголь и вода – три основных источника электроэнергии для стран региона. 

Еще в советское время была создана общая энергетическая система – Центрально-Азиатское энергетическое кольцо, включавшее в себя энергетические узлы на территории Узбекистана, Туркмении, юга Казахстана, Киргизии и Таджикистана. Система создавала устойчивую подачу электроэнергии за счет взаимосвязанности узлов с различным типом выработки энергии. С распадом Союза, выходом Туркменистана из единой энергосистемы, ростом населения, последующим износом инфраструктуры и конфликтами на политическом уровне страны Центральной Азии оказались перед необходимостью менять подходы к обеспечению внутреннего рынка электроэнергией.

С учетом Парижского соглашения, направленного на сокращение использования угля и ограниченности развития гидроэлектроэнергетики, именно доля газа будет увеличиваться в энергетическом балансе региона как в вопросах обеспечения работы промышленного и энергетического комплекса стран, так и в бытовом потреблении. Уже сейчас свыше 60% автомобилей Узбекистана и Таджикистана заправляются газом. В Казахстане на 2021 год этот показатель был в районе 10%, однако количество таких автомобилей ежегодно увеличивается. Стоит отметить, что в Казахстане существует значительная диспропорция в региональном потреблении газа: на западе страны, в Мангистауской и Атырауской областях – доля автомобилей на газе свыше 60%. Именно в этих регионах после повышения цен на газ в январе 2022 года начался масштабный политический кризис, поэтому этот фактор не стоит недооценивать.

Несмотря на значительные доказанные запасы газа – Туркменистан (13,6 трлн кубометров), Казахстан (2,3 трлн), Узбекистан (1,1 трлн), две последние страны в реальности пока не могут обеспечить потребности внутреннего рынка по нескольким причинам. Во-первых, значительная часть разрабатываемых месторождений близка к истощению – существует необходимость привлечения новых инвестиций в разработку месторождений и строительство сопутствующей инфраструктуры. Во-вторых, даже несмотря на то, что в настоящий момент как Казахстан, так и Узбекистан заявили о планах освоения новых источников, в краткосрочной перспективе, в силу естественного роста потребления вслед за ростом населения (характерного для Узбекистана) и повышения уровня газификации промышленных предприятий и населенных пунктов (в Казахстане среднегодовой рост потребления природного газа составляет 7%) может наблюдаться дефицит товарного природного газа.

В случае с Казахстаном действует еще один фактор – на внутреннем рынке цены на сжиженный газ до июня 2023 года регулируются государством, что связано с январским кризисом 2022 года, когда рост цен на сжиженный газ спровоцировал социальное недовольство и последующий политический кризис. В связи с заниженной ценой добывающим компаниям невыгодно перерабатывать природный газ, и значительная его часть закачивается обратно в пласт. Со стороны государства разница в цене субсидируется за счет высоких доходов от экспорта. Однако экспорт природного газа также снижается.

Не имея значительной добычи, Киргизия и Таджикистан во многом зависят от импорта газа. Еще в 2014 году российский Газпром выкупил газового оператора «Кыргызгаз», получив возможность транспортировать голубое топливо по территории республики, взамен обязуясь бесперебойно поставлять природный газ населению. При этом в связи с низким уровнем газификации регионов и менее выгодной по сравнению с углем и гидроэлектроэнергией стоимостью, потребление газа в стране остается самым низким среди стран Центральной Азии. Таджикистан практически полностью (свыше 90%) зависит от импорта сжиженного природного газа, поставляемого из Казахстана, что при потенциальном ограничении, несмотря на незначительное потребление, может серьезно отразиться на экономике страны в виде инфляции, поскольку большая часть автомобильного транспорта использует газ в качестве топлива.

Туркменистан благодаря значительным запасам газа сумел создать суверенную энергетическую систему и недавно заявил о строительстве первого подземного хранилища природного газа, что для стран региона видится источником решения проблем.

Однако приоритетное направление экспорта для Туркменистана – Китай, на чью долю приходится порядка 75% туркменского природного газа. При этом – в рамках стратегии диверсификации экспорта – Туркменистан крайне заинтересован в новых рынках сбыта. После очередной заморозки проекта ТАПИ (газопровод из Туркменистана в Афганистан, Пакистан и Индию) поставки в страны Центральной Азии выглядят крайне логичными. 

В декабре 2022 года было подписано соглашение о поставках природного газа из Туркмении в Узбекистан, что должно было покрыть дефицит газа в зимний период 2022-2023 годов. Цена контракта не раскрывалась, однако, по мнению экспертов, газ можно назвать «золотым». На середину января 2023 года имеются сложности с реализацией контракта – в связи с аномальными морозами на газопромысловых предприятиях месторождения «Галканыш» возникли проблемы и экспорт газа был временно приостановлен, с чем и связаны временные ограничения на поставки газа предприятиям и заправкам в Узбекистане.

Поставки газа из Туркменистана имеют и ограничения инфраструктурного характера: мощности трех веток трубопровода «Центральная Азия – Китай» выбраны почти полностью (40-50 млрд кубометров) Строительство линии D, четвертой ветки газопровода (Туркменистан – Узбекистан – Таджикистан – Киргизия – Китай), анонсированное еще в 2013 году и запланированное к завершению к 2020 году, отложено на неопределенный срок. Вопрос строительства вновь был поднят во время визита президента Туркменистана Бердымухамедова в Китай в январе 2023 года. В публичных выступлениях заявлен планируемый объем поставок – до 65 млрд кубометров в год, однако пока нет информации о новом контуре инициативы. 

В этих условиях перспективным проектом выглядит идея газового союза Россия – Казахстан – Узбекистан, предложенная президентом России Владимиром Путиным на встрече с президентом Казахстана Токаевым. Основой для подобной инициативы может стать существующий газопровод «Средняя Азия – Центр», пропускная способность которого составляет 80 млрд кубометров в год, а также газопровод «Бухара – Урал». «Средняя Азия – Центр» проходит по территории Туркмении, Узбекистана, Казахстана и России, что не только должно помочь в удовлетворении растущего внутреннего потребления, но и сформировать базу для последующего экспорта собственных ресурсов через привлечение инвестиций в инфраструктуру. Особо актуально это для Казахстана и Узбекистана, где после налаживания разработки новых газовых месторождений в среднесрочной и долгосрочной перспективе целесообразно увеличить экспорт в Китай, потенциальный объем рынка которого к 2030 году оценивается в 480 млрд кубометров в год, а также в страны Южной Азии.

Нынешний топливно-энергетический кризис в Центральной Азии – далеко не первый и не последний. Ситуация, сложившаяся в энергетическом секторе региона, это иллюстрация системных проблем, накопившихся за 30 лет после распада СССР. Разработка новых месторождений, обновление инфраструктуры требуют серьезных инвестиций. Поворот России на Восток и высокая степень заинтересованности в увеличении поставок ресурсов, в первую очередь природного газа, в Китай, возможно, заложит основу для новых крупных и взаимовыгодных проектов в регионе.