Армия должна занять достойное место

На прошлой неделе я был в Крыму в составе агитбригады. Нас было семеро: депутат, лектор, ветеран боевых действий (нет, не пенсионер с орденами, а очаровательная женщина, прошедшая Сирию), поэт и поэтесса, актер и актриса. Мы выступали перед военнослужащими в местных частях, перед экипажами кораблей Черноморского флота, на военном аэродроме.

По вечерам, когда было свободное время, я следил за тем, что происходит в стране, и поражался, насколько у нас все-таки разный народ. Я видел на экране своего смартфона перекошенные злобой и страхом лица «нетвойнистов», которые устроили малолюдные митинги против частичной мобилизации в Москве, Новосибирске, других крупных городах. И я сравнивал их с лицами солдат и матросов. Я не буду говорить таких слов как «возвышенные», «просветленные», но это были как минимум спокойные лица, полные достоинства. А у их командиров – не только спокойные, но и уверенные в правоте дела, которым они занимаются, и в конечной победе.

Срочник из части под Симферополем, которому оставались считаные недели до дембеля, совершенно невозмутимо, без панических ноток в голосе говорил, что ему, может быть, вскоре придется «остаться на второй год», подписав контракт. А в это время толпы здоровых вроде бы особей мужского пола стремились пересечь границу России на самых разных ее отрезках, от Финляндии до Монголии. Поэтесса Татьяна Вольтская, в свое время признанная иноагентом, с театральным пафосом писала о том, что негоже «улюлюкать вслед нашим мужчинам, у которых земля в буквальном смысле горит под ногами, а за спиной зияет гробовая пасть военкомата» – и никто из этих мужчин даже не покраснел от стыда.

Цены на авиабилеты в Ереван и Тбилиси, доходившие до 400 000 рублей, показывают, что уклонение от воинской повинности в нашей стране – занятие не для бедных людей. Получается, что именно обеспеченные, привилегированные слои населения менее всего горят желанием защищать страну, которая десятилетиями давала им самое лучшее, а в военкоматы без лишних разговоров идут простые русские, татарские, бурятские мужики.

Это неправильная ситуация, противоречащая опыту самых разных стран и эпох. В Советском Союзе, когда членство в партии еще было привилегией, лозунг «Коммунисты, вперед!» не был пустым звуком. При абсолютизме дворяне, аристократы считали своим долгом служить в армии. А в древних Афинах обязанности на случай войны распределялись между гражданами в зависимости от размера их доходов: пентакосиомедимны (самые богатые) были обязаны снарядить целый корабль, всадники – купить коня и воевать на нем, зевгиты – обеспечить себя тяжелыми доспехами; наконец, от фетов требовалась только готовность сражаться за родной полис.

У нас, за редкими исключениями, мы видим иную картину. Поэтому сейчас приходится волей-неволей зеркально переворачивать эту ситуацию. Привилегиями должны пользоваться в первую очередь те, кто взялся защищать страну. Армия должна составлять ядро, вокруг которого строится общество, а прочим подсистемам общества нужно искать свое место в работе по поддержке и помощи армии.

Возьмем, к примеру, образование. Хорошее образование – одна из главных привилегий. Среди множества вузов есть особенно престижные места для обучения. Сколько я себя помню, к их числу всегда относился факультет журналистики МГУ. В последние дни он прославился в плохом смысле: студент, пришедший в стены родного факультета с Z-символикой на одежде, подвергся непристойной травле со стороны сокурсников. Возникает вопрос: должно ли государство давать образование людям, которые если и будут заниматься какой-то журналистикой, то разве что антигосударственной, в изданиях-иноагентах? Наверное, нужно подумать о том, чтобы заменить их другими молодыми людьми – например, теми, кто прошел СВО.

Первые шаги в этом направлении начинают делаться. Порадовал МИФИ, который освободил от платы за обучение детей тех, кто отправляется сейчас на фронт по мобилизации. Но нужна системная перестройка образования, которая бы обеспечивала привилегии военнослужащим и тем, кто связан с армией.

То же самое касается науки, ведь современной армии требуется интеллектуальная мощь, а настоящий интеллектуал не может отделять себя от страны в переломные моменты ее истории. Вспомним, что многие научные открытия и технические изобретения делались людьми в погонах или в интересах военных ведомств.

Культура также должна повернуться лицом к армии. Та работа, которая сейчас делается и в которой мне посчастливилось принять участие, мне кажется недостаточной. Я мечтаю, например, о том, чтобы лучшие театры показывали свои премьеры солдатам и офицерам, а не московской буржуазии, которая не успела смотать удочки. Я думаю, творческому человеку необходимо побывать там, где бьется сегодня сердце страны, чтобы не судить о происходящем умозрительно и не повторять чужие лозунги за зарубежными суфлерами.  

Но и это еще не все. На мой взгляд, армия должна остаться ядром нашего общества и после окончания СВО. Речь идет совсем не о любви к милитаризму, а об объективных потребностях страны, которые диктуются ее геополитическими особенностями.

Наша страна огромна по площади и богата разнообразными ресурсами. Год от года ценность этих ресурсов будет лишь расти. При этом население страны относительно невелико, и нового демографического взрыва не ожидается. В условиях, когда мировая схватка за ресурсы обостряется, мы время от времени слышим голоса из США и других стран Запада о том, что такое сосредоточение богатств в России «несправедливо» и надо бы ее «раскулачить» на благо всего мира – то есть надо понимать, на благо пресловутого «золотого миллиарда». Следовательно, нам нужны гарантии от ограбления.

В былые годы такой гарантией служила интеграция экономик России и Европы, поставщика ресурсов и их потребителя. Россия платила за нее немалую цену, поскольку доходы от продажи ресурсов в значительной мере оставались в банках стран-покупателей, а наши богатые тратили огромную часть этих доходов на приобретение западных товаров, от вилл и яхт до предметов престижного потребления. Между прочим, тот факт, что российский привилегированный класс не проявил готовности защищать страну, можно объяснить тем, что его формирование во многом строилось вокруг процессов обслуживания выплат этого «ясака». 

С началом СВО Запад эту гарантию аннулировал и зафиксировал свою «прибыль», украв наши валютные активы. Ее возобновления ожидать не стоит, поэтому ту цену, которую мы платили за внешнюю гарантию неприкосновенности наших богатств, мы должны будем платить за гарантию внутреннюю. Этой внутренней гарантией могут быть только мощные вооруженные силы.

Поэтому разворот в сторону армии – не ситуативная, а стратегическая необходимость. Сейчас мы отдаем армии те долги, которые накопились за тридцатилетие условно мирного сосуществования, оказавшегося таким хрупким.