Пока российская армия убеждает засевших на «Азовстали» нацистов сдаться по-хорошему, писатель Борис Акунин (Григорий Чхартишвили) опубликовал встречное обращение под названием «Совет неуважаемым людям», адресованное представителям «второго и третьего эшелона» российской власти.

Прозаик дает инструкции: крейсер власти в России тонет, капитан обречен, но вы, относительно мелкие сошки, еще можете спастись. А потому предлагается: чиновникам – саботировать решения начальства, депутатам – сдать мандат, силовикам и журналистам – увольняться, финансистам – уезжать из страны. Настоящая листовка в духе «рус, сдавайсь, в плену тебя ждет теплая еда». 

Проблема Акунина в том, что он, пытаясь говорить, как власть имеющий, представляет собой полное ничто. Ноль дивизий. Никакого аусвайса от мировой рейхсканцелярии, которая при всей ненависти к «этим русским» еще сама толком не знает, что с ними делать. Кто он такой? Сочинитель книг уровня «чуть выше бульварного», а, по слухам, давно уже просто менеджер своих литературных рабов, проживающий в Англии, Франции, Испании, – где угодно, только не в стране, где сбывают его макулатуру. Автор завиральной «Истории государства российского» и негодный прогнозист, пророчащий Путину судьбу Каддафи с мохнатого 2011 года. Словом, не Лев Толстой с его «Не могу молчать». Как раз помолчать ему было бы уместнее.

Однако идея, выраженная в его обращении, симптоматична для того слоя (анти)российской интеллигенции, глашатаем которого он является. И дает повод поговорить о том, на какой стороне истории нужно быть в переломные моменты жизни страны. Как это на какой? Очевидно же, что на правильной. Об этом нам и американский Госдеп не устает напоминать. Но вот как выбрать правильную сторону? Легко ли это сделать? Каковы подводные камни? Здесь история предлагает нам свои уроки, которые не всегда выглядят утешительно.

Скажем, акунинские призывы заставляют вспомнить ситуацию первых лет после большевистской революции 1917 года. Тогда тоже многие образованные люди были убеждены в том, что новая власть пришла ненадолго. А как иначе? Ведь она сломала основы экономического оборота, политической жизни и восстановила против себя весь мир, да еще во время мировой войны, да прибавим к этому гражданскую войну и интервенцию, разруху, недостаток квалифицированных кадров. Поэтому эмигранты поначалу сидели на чемоданах, а «бывшие» внутри страны готовились раскопать припрятанные активы и вернуться к прежней жизни. Однако прошло десять лет, и над этими упованиями уже можно было смеяться, что и сделали Ильф и Петров, описав «Союз меча и орала»; заметим, что Киса Воробьянинов в роли «особы, приближенной к императору» смахивает на сегодняшнего Акунина.

Получается, что на правильной стороне истории тогда оказались, например, писатели Бабель и Пильняк, принявшие сторону новой власти? Увы, прошло еще десять лет, и оказалось, что их выбор был исторически правилен, но лично для них гибелен, тогда как их коллеги Бунин и Набоков, очутившись в стане проигравших, лично выиграли.

С началом Великой Отечественной войны люди тоже встали перед нелегким выбором – нельзя сказать, что все сразу и единым хором провозгласили «все для фронта, все для победы». И многие, как сейчас Акунин, были убеждены и убеждали других, что страна проиграет. В самом деле, куда же нам против немца?

За немцем – промышленная мощь всей Европы, передовая техника, дисциплина, опыт, выучка. Немцы сразу же оккупировали значительную часть страны. Как и нынешние нацисты, тогдашние нацисты тоже захватили всю Украину. И одни люди стали с ними сотрудничать, пошли в бургомистры и в полицаи, рассчитывая, что уж эта-то власть пришла навсегда, а другие, как «Молодая гвардия», сражались, не раздумывая и не взвешивая шансы сторон, и погибли, так и не узнав, будет ли победа на нашей стороне. И Зоя Космодемьянская умирала, не зная, на правильной ли стороне истории она находится. Но если бы таких людей не было, разве случилась бы тогда наша победа? Именно такие люди уверили весь народ в правоте своего дела.

Здесь мы сталкиваемся с ключевой чертой и Акунина, и тех людей, к которым он обращается. А он ведь говорит не в пустоту, он хорошо знает нашу управленческую, информационную и особенно культурную элиту. В его представлении значительная, если не бóльшая часть нашей элиты – люди конъюнктурные, лишенные убеждений, высчитывающие свои материальные перспективы при том или ином исходе событий, готовые примкнуть к наиболее вероятному победителю, делать и говорить то, что ему будет угодно. Поэтому люди, которые сегодня хотят работать на власть, для Акунина всего лишь «глупые и жадные», недальновидные, не умеющие играть вдолгую.

Никаких иных мотивов он не видит и в такие мотивы не верит. Например, он не верит, что человек может искренне, на уровне инстинкта, ненавидеть украинских националистов с их неодолимой тягой к свастике, с их животным садизмом, с их потоками лжи. Или что человек может искренне, а не отдавая дань государственной пропаганде, не принимать ценности современного Запада, не видеть в нем свет миру и не связывать с ним перспективы развития человечества. 

Еще одна черта, вменяемая Акуниным тем людям, к которым он обращается, – это отсутствие субъектности. Человек в системе власти и общества – это пассивный винтик, который можно вывинтить из одного механизма и ввинтить в другой. От его мнения, от его вклада ход истории не зависит, он может лишь выбрать того или другого хозяина – примерно как литературные рабы могут выбирать, стать ли им рабами Акунина или, скажем, Донцовой. Но ведь это совершенно не так. Человек может изменить историю. Люди сообща могут изменить историю. Разве не этому учит нас треклятый Голливуд? Но мы с нашим опытом народных войн и с нашим пантеоном народных героев сами хорошо это знаем, без всякого Голливуда. История будет такой, какой мы ее сделаем. 

Не нужно думать, что административная дисциплина окажется сильнее информационного давления и что акунинские и иные призывы «перейти на сторону света» никак не повлияют на нашу внутреннюю ситуацию. Некоторые начальники уже не прочь на всякий случай прикрутить фитилек патриотизма, задвинуть тех, кто поддерживает Россию, и, напротив, взять под крыло оппозиционеров – мало ли что, придет новая власть, и им будет чем прикрыться.

Мне кажется, властям не стоит довольствоваться внешней лояльностью исполнителей и пассивно наблюдать, как вскрывается то один, то другой из них, обнаруживая неверие, цинизм или банальную продажность. Пора менять конъюнктурщиков на убежденных людей. Только за счет мобилизации убежденных людей, не высчитывающих собственную выгоду на фоне исторической драмы, а поступающих так, потому что не могут поступить иначе, можно добиться победы. Добиться того, чтобы наша сторона истории стала правильной.