В Сети распространяется письмо некоего Феминистского антивоенного сопротивления. Стандартная, банальная политтехнология. И было бы хорошо понимать, как это работает. Предположим, перед нами стоит задача перехвата дискурса в медиа и атака на информационное поле с целью вброса, а затем и прямого навязывания нашей позиции большинству. Что нам нужно? Конечно, конфликт. Ничто так не привлекает внимание людей, как конфликт. Мы так устроены, новая американская школа драматургии и сериал «Игра престолов» это подтвердят.

Конфликт заставляет любого нейтрала занять позицию. Он буквально задает вопрос: с кем ты? Конфликт драматургичен, потому что заставляет сопереживать. Конфликт создает новые группы и резко повышает уровень взаимного доверия внутри этих групп, одновременно повышая уровень агрессии вовне. Спорт, театр, современное искусство, шоу-бизнес, кино – везде конфликтуют позиции. Конфликт заставляет человека сопереживать тогда, когда касается лично его, когда он прямо начинает ассоциировать себя с одной из сторон. Включается психологический механизм «наших бьют!», и вот человек уже начинает, не рассуждая, действовать. Запомните этот момент, он очень важен для дальнейшего рассуждения.

А теперь представим, что нам нужно качнуть общество целиком. Не какую-то отдельную его часть (такую как футбольные фанаты, цветоводы или домохозяйки), а именно общество целиком. Мы будем готовить конфликт как суп.

Самый главный и наименее заметный ингредиент – вода. Это то, без чего невозможна жизнь, без чего невозможен суп. Вода настолько привычна, что незаметна, и всё же она везде. Что будет водой нашего конфликтного супа? Это должна быть какая-то всепроникающая группа людей, которая может и не осознавать себя отдельной группой со своей солидарностью и интересами. Давайте в качестве основания для выделения группы возьмем пол. Например, «слабый» пол. Женщины – наша вода. Они везде, они в любой другой группе, они составляют половину общества, имеют равные права – и всё же часто ощущают себя ущемленными. Идеальная вода.

Вторым ингредиентом будут овощи. Это меньшие по численности индентичности, сформированные в обществе. Например, национальные или языковые (русские, татарские, кавказские), или социальные (креативный класс, рабочие, бюрократия, бюджетники и т. д.), или профессиональные (дизайнеры, сантехники, таксисты, фермеры).

Мясом для нас будут любые другие идентичности, некоторые из которых могут возникать и утрачиваться со временем. Такие группы формируются как реакция общества на исторические обстоятельства, в которых оно оказалось.

Варим бульон нашего конфликта. Берем в качестве воды «слабую», но очень большую группу – женщин. Чтобы «включить» этот конфликт, нам нужно нечто большее, чем слабая идентичность «я – женщина». Как усилить идентичность и вовлеченность? Легко: нам нужно найти точки пересечения групп. Добавить в воду овощи. Сформировать идентичности – такие, как «женщина-бухгалтер», или «женщина-мусульманка», или «женщина-дизайнер». Очень хорошо, если мы сумеем найти пересечение двух больших идентичностей, например, «женщина-мать». Теперь мясо – ситуационные группы. Идет война, и у нас сформированы уже такие группы (мобилизованные, добровольцы, гуманитарщики, истерики, болельщики, раненые). Проблема в том, что бОльшая часть представителей этих групп сосредоточена на линии фронта, а нам нужно разжечь конфликт в обществе целиком – от московского офиса до петербуржского лофта, от уральской деревни до кавказской мечети. Как нам быть?

Вспоминаем о воде. Наша аудитория: женщина – мать солдата. Идеальная группа для того, чтобы начать разогревать конфликт. Сформированная большая идентичность, представители которой есть в любой другой группе. Эта группа уже разогрета переживаниями за близких. Кроме того, эта группа имеет большую поддержку со стороны других женщин, чьи дети еще не на фронте, но могут там оказаться. Огнем, который будет разогревать наш суп, станет любой информационный повод, повторяю – любой. Есть информация о победах – они скажут об огромных потерях, нет информации о потерях – «бюрократы скрывают». Есть помощь от государства раненым – этой помощи недостаточно, не будет помощи – геров бросили. Будет закупаться военная техника – будут качать тему отсутствия палаток и бронежилетов, будут палатки и бронежилеты – будут разжигать что-то еще.

Вы чувствуете, как закипело?

Теперь приправы для вкуса и остроты. Возьмите и сформируйте боевые группы на пересечениях нескольких идентичностей. Например, «мусульманские матери солдат». Дайте им идею «наши дети идут первыми, русским генералам плевать на потери мусульман». Чувствуете, какую ярость это начинает вызывать? Или, например, «образованные матери-горожанки»: «нашего сыночка с университетским образованием бросили наедине с лопатой в лесопосадке, он там погибнет от голода и холода». Все они ищут того, кто виноват. А теперь возьмите и натравите эти «боевые группы» на кого хотите. Хотите на министра, хотите на губернатора, хотите на журналиста, на соседа, на другую группу, на мужчин, на садоводов, на таксистов, на кого угодно. Истерика и «голос крови» заставят людей действовать, не рассуждая. А дальше будут суды и посадки. У конфликта появятся живые и мертвые герои.

Теперь соль – «лидеры общественного мнения» и эксперты. Они сами вовлекутся в конфликт и предадут ему привычный для общества вкус.

И вуаля: конфликт готов и подан к столу услужливыми руками медиа и социальных сетей.

Поздравляю тебя читатель/читательница: только что ты узнал/узнала, как работает интерсекциональный феминизм. Успехов тебе. И не позволяй себя одурачить.