Хорошо смеется тот, кто смеется последним – и военные неудачи далеко не предопределяют будущее. Причем это не зависит от географии и особенностей участка фронта – бывает, что там, где войска терпели неудачу, при должной работе над ошибками получается одна из самых блестящих побед в истории.
1943 год для Красной армии стал переломным в Великой Отечественной войне. У противника удалось вырвать нечто куда более ценное, чем квадратные километры – инициативу. Не сумев добиться успеха под Курском и только растратив лучшие танковые части, немцы перешли к обороне. Для этого они были вынуждены сокращать фронты, отступая и оставляя русским ранее занятые территории. Теперь перед Красной армией стояла задача штурма «Восточного вала» – линии германской обороны, на которой немцы планировали измотать советские войска и в итоге свести все дело к миру на выгодных для себя условиях.
Особенно тяжело приходилось там, где было много лесов и болот – на Белорусском направлении. РККА с октября 1943-го по март 1944-го безуспешно стучалась в Витебск. Картина боев напоминала мрачные эпизоды Первой мировой – позиционное бодание с невнятными результатами. За него приходилось платить кровью – счет потерь убитыми шел на десятки тысяч. Немцы держали оборону под Витебском, опираясь на сравнительно немногочисленные, но грозные «Тигры» и самоходки, а также тяжелую артиллерию. Этого при грамотном использовании хватало, чтобы отбить советский натиск. Но основные танковые силы находились южнее, на Украине, где степной характер местности куда больше подходил для применения маневренных соединений. И тут крылась заманчивая возможность.
Большой куш
К лету 1944 года Красная армия впервые подходила с полновесной стратегической инициативой. На этот раз именно в советской Ставке решали, где и когда наносить удар, а германская сторона молчаливо соглашалась с этим, уходя в глухую оборону.
Противник ожидал основного удара на Украине и держал там большую часть своих танков и самолетов. Оборона врага в Белоруссии получала войска и технику по остаточному принципу – и в этом немалую роль сыграли неудачи советских наступлений под Витебском, успокоившие противника. В Москве решили нанести главный удар в Белоруссии. Пока немцы перебросят туда свои лучшие силы, пройдет достаточно времени, чтобы можно было сокрушить вражеский фронт. Но для этого надо было быстро взломать вражескую оборону в сложных условиях. В ином случае можно было застрять в какой-нибудь злополучной точке, провозиться там до подтягивания противником резервов и в итоге без всякого результата сточить наступательную силу войск о крепко стоящего неприятеля. И вероятность этого в лесах и болотах была куда больше, нежели в степи.
Преображение гадкого утенка
Как и любая серьезная неудача, провал попыток наступления под Витебском имел не одну и не две, а целый комплекс причин. Часть этих проблем решалась вливанием сил и средств, а часть – изменением подходов к организации наступления.
К первому относилось, например, превосходство немцев в артиллерии крупных калибров. К тому же у врага сократился путь подвоза боеприпасов, и немцы в обороне на Белорусском направлении стреляли чаще и яростнее, чем наступающий Паулюс под Сталинградом на пике своей боевой мощи. А в позиционной войне возможность «перестрелять» неприятеля стоит очень дорого. Летом же, концентрируя артиллерию на направлении главного удара, русские создавали перевес.
- Российская разведка начинает работу на Украине с чистого листа
- Как Сталин боролся с расстрелами в Красной армии
- С какими словами Россия вступала в битвы
Или взять те же «Тигры» – два-три танка, встав в удачном месте, могли создавать опору для целого узла обороны, на дальних подступах уничтожая советские «тридцатьчетверки». К лету 1944-го эту проблему, по крайней мере частично, решили, оснастив многие из наступающих танковых частей новой версией Т-34 с 85-мм пушкой. Она могла пробивать «Тигр» в лоб с чуть менее чем километровой дистанции. Это само по себе делало германскую оборону куда более хрупкой.
Но было очень важно, чтобы концентрация всей этой техники и вооружений не была замечена противником. В противном случае он бы перебросил свои танки и авиацию в Белоруссию, что обессмыслило бы саму идею наступления на таком сложном направлении. Раньше у советских войск под Витебском постоянно были проблемы с внезапностью удара. Командиры не могли скрытно накопить силы. Теперь за этим следили отдельно. Передвижение осуществлялось по ночам, причем когда войска подходили к линии фронта, шум танковых моторов заглушался звуками летящих бомбардировщиков – соответствующие мероприятия специально «подгадывались» друг к другу. Днем же подтягиваемые войска не должны были заметить вражеские авиаразведчики – для этого советские позиции регулярно наблюдались своими с воздуха. Если кого-то было видно, с самолета сбрасывали вымпел.
Раньше немцев настораживали артиллеристы – едва прибыв на новые позиции, они заранее проводили пристрелку орудий. Теперь же основная часть вновь прибывших артиллерийских батарей пристреливалась уже с началом большого наступления.
Стартовавшая 22 июня 1944 года операция «Багратион» – так назвали главную операцию лета – не началась со внезапного, разрывающего тишину звука работы тысяч орудий. Каша «заваривалась» постепенно – первыми в бой вступили разведгруппы, аккуратно прощупывая боем вражескую оборону. Это в том числе позволило незаметно пристреляться артиллеристам – противник далеко не сразу догадался о масштабах начавшихся событий.
В результате картина получилась совсем другой, нежели полгода назад. Оборона была прорвана в достаточные сроки, чтобы в эти бреши были брошены маневренные соединения. Советское наступление продвигалось не без проблем – как и всегда на серьезной войне. Но эти проблемы не носили фатального характера. Поэтому был достигнут фантастический темп продвижения до 20 километров в сутки. Результатом операции стал обвал целой группы армий «Центр», сотни тысяч пленных и тяжелейшее поражение Германии на поле боя за всю ее историю.
