Украинская экономика сломалась под грузом политики

Недавно украинские органы власти обнародовали макроэкономические результаты первого полугодия этого года. Так, согласно данным министерства экономики Украины, объем реального ВВП страны в этот период вырос на 1,7% (здесь и далее – по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года). В то же время, по информации Государственного комитета статистики Украины, объем ее промышленного производства увеличился на 2,1%. Что обращает на себя внимание: на Украине лишь второй раз после 2010 года (впервые это было в 2016-м) темпы роста объема промпроизводства опередили темпы роста объема ВВП. То есть решающую роль в увеличении ВВП сыграл именно промышленный сектор.

Впрочем, произошло это главным образом благодаря тому, что в апреле-мае на мировом рынке резко возросли цены на базовые виды сырья. А значит, подобное положение дел было обусловлено лишь ситуативными факторами и ни в коей мере не является результатом перелома в той базовой тенденции, которая набирала обороты в течение последних 10 лет и состояла в неуклонном снижении доли промышленности в общем объеме ВВП страны и ее замещении сельским хозяйством.

Напомню, что в 1991 году стартовая позиция экономики независимой Украины была радикально иной. Основной вклад в ее ВВП – 45% – вносила не просто промышленность, куда, разумеется, входит и производство сырья, но перерабатывающая промышленность. То есть та ее часть, которая предназначена для выпуска готовой продукции, в том числе и с высокой добавленной стоимостью. Однако уже 20 лет спустя ситуация принципиально изменилась.

Так, согласно данным СМИ, еще в 2011, 2012 и 2013 годах – в домайданный период – объем ВВП Украины вырос на 5,46%, 0,24% и сократился на 0,03%. При этом, также по информации СМИ, лишь в 2011 году объем ее промпроизводства тоже увеличился, но уже в меньшей степени – на 3,4%, а в последующие два года уменьшился на 5,6% и 1%. Из чего следует, что именно с этого времени промышленность страны вошла в фазу, по сути, непрекращающейся (то менее, то более глубокой) рецессии, обусловленной как завершением монополизации ее главных сегментов, так и продолжающимся глобальным кризисом.

Следующим шагом на этом пути стал, так сказать, отмайданный период или 2014-2016 годы. Тогда, согласно данным СМИ, объем ВВП Украины сократился на 6,55%, 9,77%, но в 2016 году все-таки вырос на 2,3%. А наряду с этим объем ее промпроизводства уменьшился на 17,2%, 1,6% и только в том же 2016 году также увеличился и даже немного более – на 3,1%. Тем не менее еще в 2014 году доля промышленности в ВВП страны составляла 16,9%, а доля сельского хозяйства – 10,2%. Однако как раз с этого времени на исходные причины рецессии начали наслаиваться новые – сначала потеря Крыма, потом война в Донбассе, которые, по подсчетам экспертов, стоили Украине 4% и 7% ВВП, а наряду с этим – разрыв традиционной кооперации с Россией и утрата российского рынка.

И наконец последним, решающим, шагом на этом пути стал постмайданный период, или 2017-2019 годы, а главным фактором – экономическое отделение ЛДНР. Как известно, до 2014 года Донецкая и Луганская области в целом обеспечивали примерно 17% ВВП Украины.

При этом, по прогнозам экспертов, сделанным на момент обособления республик в марте 2017 года, суммарная выручка только Алчевского металлургического комбината и Енакиевского металлургического завода, являвшихся одними из главных источников валютных поступлений от экспорта в украинский госбюджет, в 2017 году должна была составить 1,2 млрд долларов, или свыше 1% номинального ВВП.

Как бы то ни было, но по официальной информации, которая, конечно же, на фоне этих параметров вызывает изрядные сомнения, в 2017 году в результате отделения ЛДНР Украина потеряла лишь 0,9% ВВП, в результате чего его объем вырос только до 2,1%. Наряду с этим, согласно данным СМИ, объем ее промпроизводства сократился на 2,9%. По сути, все это значит, что если после кризиса 2014-2015 годов украинская экономика в целом как-то и удержалась на плаву, то от обвала 2014 года, усугубленного обособлением республик в 2017-м, промышленность страны так и не оправилась.

Таким образом, в 2018 году, по информации Госстата Украины, объем ВВП страны уже увеличился на 3,3%, а объем ее промпроизводства, согласно данным СМИ, вновь уменьшился еще на 4,7%. И в результате, как констатировали СМИ, именно с этого года главным драйвером экономического роста на Украине окончательно стал аграрный сектор. Из чего следует, что – какими бы ни были официальные данные – последней каплей на пути к деиндустриализации страны стало экономическое отделение Донбасса.

В 2019 году, по информации Госстата, объем ВВП Украины вырос только до 3,2%, а объем ее промпроизводства, согласно данным СМИ, опять сократился – уже на 8,3%. И как раз к этому году, по сравнению с историческим 2014-м, как следует из сведений того же Госстата, соотношение долей промышленности и сельского хозяйства в ВВП страны оказалось прямо противоположным: доля промышленности уменьшилась до 10,13%, а доля сельского хозяйства – увеличилась до 16,34%. Одним словом, в течение всего лишь шести лет и в силу главным образом политических причин Украина из индустриально-аграрной страны превратилась в аграрно-индустриальную.

Вполне естественно, что в 2020 году – когда на все уже накопленные причины спада наслоился еще и коронакризис – объем ВВП страны, по информации Национального банка Украины, впервые после 2015 года существенно сократился – на 4,4%, а объем ее промпроизводства, согласно данным Госстата, вновь уменьшился – еще на 5,2%. И, конечно же, на фоне заданной первым полугодием прошлого года крайне низкой базы сравнения, как бы позитивные итоги первого полугодия нынешнего года выглядят довольно плачевно и не предполагают хоть сколько-нибудь благоприятной перспективы.

Достаточно ясно, что если показатели объема ВВП Украины и ее промпроизводства и указывают на некий рост, то он никак не является ни восстановительным, то есть обусловленным продуктивной структурой экономики, ни тем более инвестиционным, основанным на долгосрочных вложениях в производство вообще и высокотехнологичное в особенности. А потому в обозримом будущем она, скорее всего, просто надолго увязнет в выходе из коронакризиса, а в отдаленном – окончательно утратит даже те предпосылки к самодостаточности, которые у нее все еще сохранялись даже в 2011-2013 годах.