Внешняя политика России на наших глазах приобретает новые очертания – и свидетельством тому явное изменение риторики МИД РФ.
«Россия может прекратить общение с Евросоюзом». «США спекулируют, как наперсточники». «Россия никому ничего не должна». «Издевательство над здравым смыслом». Все это – цитаты высших представителей российской дипломатии только за последние несколько дней. Накал высказываний Сергея Лаврова и его подчиненных в адрес наших западных партнеров существенно вырос. Беззубая фраза «выражаем свою озабоченность» все меньше встречается в лексиконе российского МИДа. И это само по себе показательно.
Могу предположить, что все это означает следующее. Терпение России по отношению к хамскому поведению Запада если не исчерпано, то на грани. Возможно, мы находимся на переломе всей внешнеполитической линии нашей страны.
Попытки договориться с Западом о взаимном соблюдении правил игры окончательно провалились. Фальшивое «дело Навального», санкции за «Северный поток – 2», безумные обвинения во «вмешательстве в американские выборы», учения НАТО по ядерной бомбардировке Крыма и Калининграда. Все это ежедневная, рутинная повестка российской внешней политики – и явно настало время эту повестку менять. Или по крайней мере реагировать на нее новым образом. Более напористым и агрессивным. Более соответствующим нашему собственному представлению о месте нашей страны в международных делах.
Дипломатия горбачевского и ельцинского периодов наивно верила в честность наших партнеров. В то, что мы должны прощать их ложь и агрессию, оправдываться, уступать, платить и каяться, ничего не получая взамен. В то, что наши уступки не будут восприниматься как слабость. Что Запад будет видеть в нас равноправных, настоящих партнеров, а не раненого медведя.
Потом мы долго не решались критиковать и Запад, и наших соседей. Искали точки соприкосновения, возможности сотрудничества. Боялись кого-нибудь обидеть. Искать собственную, а не чужую выгоду. Распахивались к ним всей душой – и что получили взамен?
Россию припирают к стенке и пытаются добить – да, пока не прямыми военными средствами, но тоже вполне себе силовыми. Из нас изображают мальчиков для битья, которым можно диктовать, как вести себя «правильно». Запад ведет себя с Россией так, будто он полицейский, а Россия – нашкодивший хулиган. Наше развитие ограничивают. Наши возможности ущемляют. Нам читают нотации, выдвигают безумные обвинения и претензии. Пытаются убедить весь мир в нашей моральной и даже физической неполноценности. Несоответствии «мировым стандартам», которые придуманы без нашего участия.
Приходит время обозначить то, что сам Запад называет «красными линиями». А я бы назвал это еще более прямолинейно – линией фронта в той необъявленной войне, которая ведется против нас прямо сейчас. И дипломатические работники находятся в этой войне на самом переднем крае.
- Лавров заявил об отсутствии у Запада готовности к диалогу
- России надо переходить к гусарской дипломатии
- Мир взялся за строительство новых империй
Эту линию фронта давно стоит начать выравнивать. Мы слишком долго отступали, пора возвращать потерянное. Крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад исторической России, носившей имя СССР – будет сказываться на нашем развитии еще долгие десятилетия. Расхлебывать ее последствия приходится действующему руководству России. В результате этой трагедии русские подарили соседям огромные территории, завоеванные и освоенные нашими предками. Важнейшие производственные предприятия. Поделились технологиями и учеными. Оставили десятки миллионов русских за пределами Родины.
В том числе поэтому сегодня возможности России не те, что были еще 50 лет назад. Надо честно признать, Россия – не СССР. Мы больше не глобальная сверхдержава и не контролируем половину мира (да в этом и нет нужды). США видят главную угрозу не в нас, а в Китае. Однако дипломатия – это искусство хорошо играть даже плохими картами. Выдавать иногда желаемое за действительное. Блефовать, если того требуют интересы твоей страны. Отыгрывать тяжелые поражения с помощью переговоров. И возвращать потерянное лишь угрозой применения силы, но не ею самой. Есть такой элемент в единоборствах – угроза удара, и эта угроза иной раз страшнее самого удара.
Тем более что потеряно еще далеко не все. В России сохранены и ключевые технологические достижения, и важнейшие научные школы. Наш ядерный комплекс – ведущий в мире. Мы производим и собственные самолеты, и авиадвигатели, и космические ракеты, и суперкомпьютеры. Нет никаких сомнений в эффективности наших Вооруженных сил. А главное – и у граждан России, и у политического руководства есть воля побеждать и отстаивать интересы страны.
Если мы хотим, чтобы нас уважали, позиция России на международной арене должна быть жесткой, а по нынешним временам даже и жестокой, если того потребуют обстоятельства. Наступательной и выгодной прежде всего для нас самих.
Хватит оправдываться и сносить оскорбления, которые высказывают нам в лицо. «Жизнь наших граждан является главным приоритетом России». «Россия будет делать для защиты своих интересов все, что считает нужным». «Если Вашингтон считает себя ответственным членом международного сообщества, он должен выполнить эти условия». Возможно, именно эти фразы уже готовит для своей публичной риторики российский МИД.
