«Мы не знаем, насколько много взрослых людей с расстройством аутистического спектра (РАС), которые не знают о своих отклонениях. Но совершенно точно, что сейчас оно выявляется чаще, поскольку и люди больше информированы, и существуют современные методики определения, и врачи обладают новыми знаниями. На сегодняшний день есть довольно четкие диагностические критерии, на которые можно опираться. Плюс, взрослые сами приходят к специалистам на диагностику, нет стигматизации в связи с тем, что человек посещает психолога, психиатра и так далее», – говорит Логинова.
Она рассказывает, что, как правило, если РАС не был выявлен в детстве, то, скорее всего, человек либо сумел адаптироваться ко взрослой жизни, либо не имеет каких-то ярко выраженных признаков. Сложно выделить определенные критерии, указывающие на данное нейроотличие. Тем не менее, как правило, у таких людей могут быть трудности с социальным взаимодействием, им сложно налаживать контакты и понимать эмоции окружающих, они могут ощущать себя «инопланетянами». Но стоит иметь в виду, что не любой замкнутый человек имеет РАС.
«Люди с РАС описывают свои внутренние ощущения как состояние, при котором не ясны очевидные для окружающих действия. Они могут чувствовать себя поломанными, говоря, что их нужно «починить», рассказывать, что им трудно дается жизнь. Поэтому существуют различные опросники о том, как человек вел себя в детстве, что чувствовал, как играл и коммуницировал с другими детьми, как справлялся со сложностями в юном и взрослом возрасте. Эти ответы помогают в постановке диагноза», – делится собеседница.
Также, продолжает психолог, специалисты могут прибегать к помощи ближайших родственников для более точной постановки диагноза. Их тоже спрашивают о поведении пациента в детстве. Кроме того, благодаря доступности подобного рода тестов взрослый человек, заподозрив у себя РАС, может пройти самодиагностику. Однако всем тестам в интернете доверять не стоит. Существует ряд валидных, которые находятся на специальных сайтах, посвященных расстройствам аутистического спектра, которые находятся в общем доступе. При этом она подчеркивает, что при получении высоких результатов рекомендуется обратиться к врачу-психиатру, поскольку только он может поставить соответствующий диагноз.
«Взрослые люди с РАС в принципе идут в диагностику потому, что у них есть ощущение , что что-то не так, что-то не то, ему как-будто бы сложнее жить эту жизнь, чем всем остальным. Если они получают такой диагноз, то начинают работать с этими сложностями через призму того, что у них есть некоторые особенности мозга, организма, восприятия. Они начинают понимать, почему испытывают некую чувствительность или гиперчувствительность, причем как телесную, так и психологическую. У таких людей действительно могут быть своеобразные предпочтения в еде или определенные ограничения физиологических каких-то ощущений, например, непереносимость очень яркого света», – рассказывает Логинова.
По ее словам, психотерапия как раз направлена на то, чтобы работать над приспособлением человека к миру, быту и жизни в целом. Находясь в ней, человеку с РАС дают понять, что он вовсе не «сломан», а просто работает определенным образом. Поэтому психотерапия и изучение соответствующих материалов помогают «получить ту самую базовую инструкцию», которую на интуитивном уровне «получает» каждый человек на Земле.
Ранее Логинова в беседе с газетой ВЗГЛЯД поделилась, что в последние годы расстройство аутистического спектра у детей диагностируют значительно чаще, поскольку появилось больше информации и методов определения РАС на ранних стадиях. Она подчеркнула, что у девочек аутизм выявляют реже из-за сложившихся в обществе стереотипов и предрасположенности к маскингу.
В апреле руководитель Центра реабилитации инвалидов детства «Наш Солнечный Мир» Игорь Шпицберг в беседе с газетой ВЗГЛЯД рассказал о важности распознать аутизм у ребенка на ранних стадиях.