Украина
Как решить проблему отказа Европы от российского газа
|
Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС Текст: Ольга Самофалова |
Поставки российского трубопроводного газа за рубеж падают, и это, скорее всего, только начало очень большого процесса. Россия легко решила проблему отказа Европы от российской нефти, но процесс замещения европейского газового рынка будет идти гораздо сложней. Специалисты указывают два пути, по которым в связи с этим должна идти наша страна.
По итогам 6,5 месяцев этого года поставки российского газа в дальнее зарубежье упали на 33,1%, или на 35,6 млрд кубометров по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, сообщил Газпром 15 июля. Экспорт в страны дальнего зарубежья составил 71,9 млрд кубометров. Газпром поставляет газ по трубопроводам в Европу и Китай.
При этом экспорт в Китай показывает небывалый рост. 17 июля Газпром зафиксировал новый исторический рекорд суточного объема поставок российского газа в Китай по газопроводу «Сила Сибири». Объем поставок он не раскрыл. Однако за первые полгода поставки российского газа по «Силе Сибири» в Китай выросли аж на 63,4%. Экспорт газа в Китай по этому газопроводу начался относительно недавно – в конце 2019 года. В 2020 году объем поставок составил 4,1 млрд кубов, в 2021 году – уже 10,4 млрд кубометров.
Понятно, что компенсировать потерю трубопроводных поставок газа в Европу за счет трубопроводных поставок в Китай невозможно. Во-первых, годовые поставки Газпрома в Европу составляли 155 млрд кубометров (по итогам 2021 года). На этом фоне растущий экспорт в Китай выглядит очень скромно. Во-вторых, ресурсная база для поставок газа в Европу и в Китай по имеющемуся газопроводу – разная.
Европа будет снижать закупку российского газа, однако специалисты признают, что сделать это быстро у ЕС не получится. В частности, даже планы Германии снизить зависимость от российского газа до 10% к 2024 году вряд ли выполнимы. А значит, у России есть время подготовиться.
Тем более что работа предстоит действительно масштабная. Газопроводный газ требует, разумеется, газопроводов, и из России в Европу их гораздо больше, чем из России в Китай. Наличие «Силы Сибири» – это, конечно, большой плюс. Однако это лишь один газопровод в Китай, и его плановая мощность составляет лишь 38 млрд кубометров в год, и выйти на нее планируется в 2024 году. Что же в таком случае требуется, чтобы перенаправить российский газ с европейского на другие рынки?
«Есть два варианта действий. Первый – построить газопровод «Сила Сибири – 2», который предполагает поставки газа в Китай как раз с Западно-Сибирских месторождений, откуда сейчас газ идет в Европу»,
– говорит эксперт Финансового университета при правительстве РФ и Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. Россия и Китай уже давно обсуждаются проект второго газопровода, который может пойти через Монголию. И сейчас этот проект становится актуальным как никогда.
Премьер-министр Монголии Оюн-Эрдэнэ Лувсаннамсрай заявил Financial Times, что технико-экономическое обоснование (ТЭО) этого проекта уже завершено. Он считает, что строительство трубы начнется в 2024 году, а введена в эксплуатацию она будет в 2030 году или даже раньше. Предполагается, что по этому газопроводу транзитом через Монголию будет идти в Китай 50 млрд кубометров газа в год. И хотя, по словам монгольского премьера, окончательный маршрут трубопровода еще «обсуждается», куда более важно договориться с Китаем. И здесь могут быть сложности.
«Китай и так славится своей жесткой переговорной позицией. А в данном случае явно демонстрирует, что время на его стороне. Поэтому Пекин пытается выторговать для себя максимально выгодные условия, полагая, что России некуда деваться. Строить же газопровод в Китай без коммерческого контракта – значит еще более усиливать переговорные позиции Пекина», – считает Юшков.
По его мнению, задача Газпрома – показать Китаю, что в разумные сроки договориться с Россией о трубопроводных поставках в том числе в его интересах. В частности, Европа активно закупает сжиженный природный газ (СПГ) и забирает его в первую очередь с азиатского рынка. «Если Китай хочет сохранить импорт СПГ, то ему придется платить за него очень высокую цену. Соответственно, если Пекин хочет получать газ по приемлемым ценам, то ему надо договариваться с Россией о второй серии трубопроводных поставок», – считает Юшков.
По его мнению, если бы Газпром устраивали предлагаемые Китаем условия, проблем со строительством газопровода не было. «Когда Газпром поставлял в Европу 180 млрд кубометров, он говорил, что у него есть возможность для поставки еще 130 млрд кубометров на экспорт. Так что возможности у Газпрома имеются, вопрос в возможностях спроса в Китае. Пекин, вероятно, готов нарастить объемы поставок из России по выгодным для себя ценам, но при этом не хочет складывать все яйца в одну корзину», – полагает отраслевой эксперт.
Второе направление для России – это строительство СПГ-заводов, которые дадут возможность сжижать газ и перевозить его по морю в любую страну. «Однако сложность в том, что у России нет собственной технологии строительства крупнотоннажных СПГ-заводов. В мире есть только несколько компаний, владеющих такими технологиями, и передача их нам запрещена санкциями», – говорит эксперт Фонда национальной энергетической безопасности.
На территории России действуют два крупнотоннажных СПГ-завода – это «Сахалин–2» и «Ямал СПГ». Суммарно они могут производить 27,5 млн тонн СПГ в год. Эти проекты реализованы на иностранных технологиях сжижения газа и преимущественно с использованием иностранного оборудования.
СПГ-оборудование является высокотехнологичным и сложным в освоении. На первоначальном этапе требуются большие затраты. Поэтому без господдержки не обойтись. По оценке «Новатэка», предприятиям требуется 24 млрд рублей на НИОКР. Глава «Новатэка» Леонид Михельсон месяц назад жаловался, что в 2018–2021 годах государство предприняло шаги для поддержки разработки СПГ-оборудования, однако из обещанных Минфином 23 млрд рублей было выделено только 2,8 млрд.
«У России есть отечественные технологии по созданию среднетоннажных СПГ-заводов. Нам не остается ничего другого, надо тиражировать средние домашние проекты. В конце концов, кто нам мешает построить 20 очередей «Ямал СПГ» на базе технологии «Арктический каскад», – считает Юшков.
«Арктический каскад» – это отечественная технология сжижения, которую уже опробовал «Новатэк». В конце мая компания начала предпроектные работы по строительству СПГ-завода мощностью 5 млн тонн в год на основе этой технологии и с использованием отечественного оборудования. Михельсон заявил, что четвертая линия «Ямал СПГ» также построена на базе российского оборудования. Однако после выхода завода на полную мощность в мае прошлого года Михельсон признавался, что завод работает плохо, случаются остановки.
По его словам, отечественным производителям еще нужно учиться, претензии есть ко всем поставщикам оборудования. Но теперь у России нет выхода, и нужно доводить технологии до ума.
На днях стало известно, что Минпромторг подготовил проект постановления правительства, индексирующего расходы на научно-исследовательские и конструкторские разработки (НИОКР) в сфере СПГ при расчете налога на прибыль в полтора раза. В пояснительной записке говорится, что это должно простимулировать развитие НИОКР в сфере технологий и оборудования для производства, хранения и транспортировки СПГ.
Минус СПГ-проектов еще в том, что они развиваются в России на льготных условиях, и «Новатэк» не платит ни НДПИ, ни экспортную пошлину. Если Газпром начнет развивать СПГ-проекты, то логично, что он тоже потребует аналогичных льгот. Это значит, что государство от добычи и экспорта газа в виде СПГ ничего не будет получать, а будет только тратить, замечает эксперт.
Еще один проблемный вопрос – суда для перевозки СПГ. «На «Звезде» собирали танкеры из южнокорейских комплектов по заказу «Новатэка». То есть газовозы строят по технологиям Южной Кореи, которых мы можем лишиться», – добавляет Юшков.
«Пока Россия будет развивать эти два направления – новые газопроводы и собственные технологии по сжижению газа, Газпрому придется сокращать добычу. Перенаправить потоки газа пока некуда. В этом плане газовая отрасль является более проблемной, чем нефтяная, потому что газ сложнее перевозить по морю», – заключает собеседник.