Почему россиянки отказываются от абортов

Сто лет назад Советская Россия первой в мире узаконила медицинское прерывание беременности. Современная Россия остается страной формально толерантной к абортам, но с начала столетия число женщин, решившихся на такое прерывание беременности, упало в несколько раз. В чем причины этого явления?

Ровно сто лет назад, 18 ноября 1920 года, Советская Россия стала первой страной в мире, которая легализовала аборты как бесплатную медицинскую услугу по желанию женщин. Разрешения и запреты искусственного прерывания беременности в СССР колебались вместе с генеральной линией партии.

В 1936-м Сталин вернул существовавший в царской России полный запрет, вкупе с уголовной ответственностью «абортницам» (с единственными оговорками – когда беременность угрожала здоровью женщины или при наличии тяжелых наследственных заболеваний). Очередная легализация случилась после смерти вождя и за год до развенчания культа личности – в 1955 году.

Постановление советских Наркомздрава и Наркомюста о разрешении абортов было «шагом к равноправию мужчин и женщин. «В плане права женщины распоряжаться своим телом, борьбы с репродуктивным насилием Советская Россия в те годы опередила США, разделяющие феминистские идеи», – сказала газете ВЗГЛЯД вице-президент Фонда открытой новой демократии Анна Федорова.

Россиянки и гражданки бывших союзных республик принадлежат к тем 37% от общего числа женщин всего мира, которые имеют юридическое право на легальный аборт без объяснения причин. Заметим, что одна из экс-советских республик – Эстония – в конце 2000-х поставила печальный рекорд: доля беременностей, которые заканчиваются походом в абортарий, здесь составила 30%.

Дело, впрочем, не в «наследии социализма», который, как утверждают его критики, исповедует феминистский принцип права женщины распоряжаться своим телом. Например, в ряде стран Латинской Америки, даже с правящими левыми режимами, избавление от нежеланного ребенка находится под полным запретом (например, в Никарагуа). В Боливарианской Венесуэле на аборт наложено вето даже в случае, если женщина забеременела в результате изнасилования.

Возможно, дело в католицизме, который, как и другие основные христианские конфессии, рассматривает избавление от плода как смертный грех убийства еще не рожденного человека. Как известно, Польша с ее высокой долей воцерковленных католиков остается последней крупной европейской страной, где аборт запрещен, за вычетом случаев изнасилования и при выраженной патологии матери и плода. Напомним, что недавнее решение консервативных польских властей еще больше закрутить гайки, вызвало настоящий женский бунт, поддержанный либералами.

В России, где аборт разрешен без изъятий и исключений, с начала XXI века ежегодное число случаев искусственного избавления от беременности снизилось на треть – с более чем двух миллионов на рубеже столетий до менее 800 тысяч к концу десятых. Таким образом, переломилась тенденция, которая фиксировалась с эпохи застоя, в перестройку и 1990-е. По данным Росстата, только с 2005 по 2018 год ежегодное количество потенциально не рожденных россиян упало с 1,5 млн до 660 тысяч. Год назад Владимир Путин заявил, что число абортов в России в 2019 году сократилось примерно на 100 тысяч по сравнению с предыдущим годом, о снижении на днях отчитывалась и руководитель Роспотребнадзора Анна Попова.

Как правило, эту тенденцию связывают с общим улучшением положения средней российской семьи (менее актуальной становится присказка «нечего плодить нищету») вкупе с государственными мерами поддержки молодых родителей.

К слову, в конце октября Владимир Путин поручил правительству совместно с рабочей группой Госсовета оценить эффективность работы медиков по профилактике абортов и обязал представить отчет об этом до 1 мая будущего года.

Еще один фактор, почему россиянки стали реже обращаться к гинекологам по такой статье медстраховки, как прерывание беременности без показаний – религиозный. Как уже говорилось выше, христианство и в том числе основная конфессия нашей страны – православие, считает аборт тяжким грехом. Причем, как заявлено в «Основах социальной концепции» РПЦ, ответственность за убийство еще не рожденного ребенка, наряду с матерью, несет и отец, в случае его согласия на производство аборта. Более того, если аборт совершен женой без согласия мужа, то Русская церковь (в целом плохо относящаяся к разводам) считает это основанием для расторжения брака.

О позиции Церкви напомнил зампред Синодального отдела Московской патриархии по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе. «Устоявшееся словосочетание «нежелательная беременность» – это фашистская формулировка. Любой ребенок имеет ценность вне зависимости от того, желают его появления на свет или нет», – заявил Кипшидзе газете ВЗГЛЯД. По его мнению, падение числа сторонниц абортов за последние 25-30 лет стало результатом отказа от пропаганды планирования семьи, а также возвращения на свое законное место традиционных религий России.

Но с религиозным объяснением падения числа избавлений от беременности есть загвоздка. С одной стороны, по разным соцопросам до 70% россиян называют себя верующими – и, как правило, православными. С другой стороны, исследование ВЦИОМ показало, что

лишь 18% респондентов выступают за законодательный запрет абортов, а 70% высказались против исключения прерывания беременности из ОМС – системы обязательного медстрахования.

Судя по периодически вспыхивающим дискуссиям в прессе и соцсетях (в том числе из-за периодически возникающих предложений убрать аборты без показаний из ОМС), вопрос остается спорным для наших сограждан, в том числе для женщин.

«В плане права женщины на аборт многие хотят ответить за саму эту женщину, – отмечает политолог Федорова. – Есть точка зрения, что аборт – это детоубийство. А есть и полярное мнение, что аборт лучше, чем нежелательная беременность. Одинаково недопустимо навязывание женщине любой из этих точек зрения».

По мнению собеседницы, «нужно, чтобы девушка или женщина обладали максимумом информации как о последствиях аборта, так и о ранней или нежелательной беременности, и сами взвесили все риски». «Обязательно должна быть открыта возможность для легального аборта, как способа избежать неприятных последствий, которые неизбежны, если в стране легальные аборты запрещены», – уверена вице-президент Фонда открытой новой демократии. Отметим, что сталинские запреты на прерывание беременности, как свидетельствуют историки медицины, привел к такому явлению, как подпольное абортмахерство, что зачастую приводило к гибели беременных.

«Легализация абортов – это легализация зла. Понятно, что женщины во все времена избавлялись от плода: травили себя травами, скакали с печки и так далее. Но сделать убийство нерожденного ребенка государственной нормой – это значило изменить саму суть человека, прежде всего женщины», – считает руководитель благотворительного фонда «Женщины за жизнь» Наталья Москвитина.

«У абортов всегда были «оправдания»: нет денег, нет достойного жилья, нет отца, потому что он сбежал, но они не являются оправданием, – уверена собеседница. – Женщине сегодня особенно тяжело остаться наедине с предоставленным ей выбором, когда ей разрешают: хочешь – убей, хочешь – оставь». По мнению Москвитиной, отказ России от абортов может начаться с выведения таких операций за пределы ОМС. 

Впрочем, противники абортов, в том числе из числа представителей Церкви, уверены – чистыми запретами дело не решишь. «Некоторые люди думают, что раз кто-то не боится Бога, пусть он боится закона, – полагает настоятель Свято-Никольского прихода Воркуты игумен Николай (Беловолов). –

Но в сталинском СССР уголовное наказание за подпольные аборты не приводило к желаемым результатам. Мою бабушку в послевоенные годы судили за то, что она сделала аборт. Но, отмечу, она при этом родила 11 детей, несмотря на голод и разруху».

«В те годы многие семьи были многодетными, не в силу советских запретов, а потому что люди были еще воспитаны в страхе Божьем, – полагает игумен Николай. – Будь у Церкви авторитет, а в душах людей Божий страх, вообще бы не возникало вопросов насчет того, что делать в России с абортами. В Израиле и многих мусульманских странах аборты не запрещены, но при этом там их практически никто не делает».