Детский омбудсмен: Первый раз я плакала, увидев детей, от которых отказались мамы

Уполномоченный при президенте России по правам ребенка Анна Кузнецова подготовила для отправки в правительство план мероприятий по профилактике ЧП в школах. Документ готовился на фоне целой серии происшествий, когда ученики нападали с холодным оружием и коктейлями Молотова на своих педагогов и сверстников.

Как известно, многие из таких школьников оказались приверженцами деструктивных групп в социальных сетях. В этой связи появились различные предложения ограничительного характера. О том, как уберечь детей от деструктивной пропаганды в Сети, детский омбудсмен Анна Кузнецова рассуждает в интервью газете ВЗГЛЯД.

ВЗГЛЯД: Анна Юрьевна, если родители работают, а дети после школы сидят дома одни, можно ли реально обеспечить контроль за тем, что они смотрят в интернете?

Анна Кузнецова: Для того, чтобы что-то запрещать или ограничивать, необходимо предлагать. Любой перекос в ту или иную сторону приводит к деформации результата. Я уже не раз говорила о необходимости создания и развития нового увлекательного контента, который заинтересует детей своими позитивными, созидательными ценностями, образами и содержанием. Мы провели целую серию встреч с теми, кто занимается формированием детского контента – мультфильмов, кино, игр, детской литературы, периодических изданий. В настоящий момент мы прорабатываем совместный проект с Минпромторгом, возможно, это будут масштабные фестивали в различных городах России.

ВЗГЛЯД: Кстати, ваше личное, как матери шестерых детей, отношение к «Маше и медведю»? Многие ругают, считают, что это ужас-ужас. С другой стороны, это один из самых популярных мультиков в мире.

А. К.: Вы имеете в виду растить ребенка только на этом мультфильме? Развитие ребенка должно быть всесторонним. И если брать конкретно эту сферу, то и варианты видеоконтента должны быть разнообразными, но, конечно, до разумного предела.

В разработанном нами плане мероприятий, направленных на обеспечение безопасности детей в информационной среде, есть пункты: проведение мониторинга спроса на детский контент; создание, развитие, продвижение позитивного контента. Всего же в нашей дорожной карте по безопасности – около 30 пунктов.

ВЗГЛЯД: Одним из пунктов дорожной карты является принятие мер, призванных исключить возможность отказа несовершеннолетних от тестирования на наркотики, отметив, что решение о медицинском вмешательстве и лечении подростков должно исходить исключительно от законных представителей. Сейчас решается вопрос, нужно ли проводить в школах обязательные проверки на наркотики. А как же тайна личной жизни?

А. К.: Главное – это жизнь и безопасность ребенка. Если вовремя выявить беду, то можно спасти ситуацию, принять превентивные меры. Прежде всего, нужно четко проработать методику проведения таких проверок, и на уровне специалистов, и на уровне законодателей. Подача информации была корректной. Нельзя результаты тестов озвучивать, к примеру, на родительском собрании.

Также родители могут отказаться от прохождения теста и, например, провести обследование анонимно. На мой взгляд, родители с осторожностью относятся к подобному тестированию, именно опасаясь раскрытия информации, некорректной ее подачи.

ВЗГЛЯД: Сейчас родители имеют право получать у медиков всю информацию о здоровье детей до достижения ими 15 лет. Самарские депутаты недавно предложили этот потолок поднять до 18 лет.

А. К.: Неоспоримо родительское право знать то, что происходит с его ребенком. Кто еще больше переживает, как не родитель? Что же касается этого законопроекта, мне все-таки хочется, чтобы манипуляции с законодательством, с подходами к решению таких детских – не детских на самом деле – проблем не осуществлялись без предварительного изучения специалистами, психологами. Опять-таки речь идет о корректной подаче информации. В каком возрасте человек в принципе может принимать самостоятельные решения, например касательно своего здоровья?

Нехватка современных исследований в области детства колоссальна, нам ее нужно восполнять. И я рада, что Российская академия образования начала работу в этой сфере. Мы встречались, неоднократно говорили на эту тему. Президент РФ поддержал необходимость подобных исследований.

ВЗГЛЯД: Кстати, когда в начале июня вы докладывали в Кремле о своей работе Владимиру Путину, то предложили оценивать работу губернаторов по новому критерию, назвав его «качеством детства». Что вы под ним понимаете?

А. К.: Сейчас введены 24 критерия оценки работы глав субъектов. К сожалению, среди этих 24 нет темы детства, кроме самоанализа. А ведь это и дошкольное образование, и образование в целом, и здоровье детей, и реабилитация детей с особенностями развития. Это и квартиры для сирот – тема в последнее время требует отдельного рассмотрения. Можно еще много чего перечислить: дополнительное образование, кружки-секции, доступность их и так далее.

Напомню, президент объявил в стране Десятилетие детства, и 2018 год – первый в этом десятилетии. А значит, нужно изучать состояние «качества детства» в каждом из российских регионов. Изучать, как сочетается «спрос и предложение».

Например, как в регионе обстоит дело с реабилитацией детей с особенностями развития. Сколько таких ребят, какие у них основные запросы и как эти запросы удовлетворяются, как родители информированы о возможностях региона.

На протяжении нескольких лет институт уполномоченных по правам ребенка самостоятельно проводит мониторинг регионов. Мы исследуем порядка ста параметров: образование, безопасность детей, уровень преступности в отношении детей, преступления самих несовершеннолетних и т. д. Учитываем такие критерии, как рождаемость, младенческая смертность, здоровье детей. В конце года подводим итоги.

Критерий «качество детства», который мы предлагаем ввести, должен стимулировать развитие регионов в сфере детства.

ВЗГЛЯД: На встрече с президентом вы отчитались, что число связанных с образованием жалоб к вам возросло на 83%. Почему так? Проблем стало больше или родители стали сознательнее?

А. К.: Эта тенденция обозначилась еще в прошлом году. На первом месте по числу обращений имущественные права детей – наследство и т. д. А на второе место теперь вышло образование, потеснив вопросы, связанные со здравоохранением. На мой взгляд, это связано с тем, что и родители в том числе стали больше внимания обращать на качество образования.

В пять раз выросло число обращений к нам за последний год через социальные сети в целом, среди них и вопросы в сфере образования. Соцсети дают оперативную обратную связь. Идут жалобы на организацию образовательных процессов, жалобы на отношение педагогов к детям, на организацию летнего отдыха.

Инициатива создания целевой программы развития детского отдыха была поддержана в прошлом году на заседании экспертного совета при уполномоченном при президенте РФ по правам ребенка с профильными министерствами и ведомствами. Необходимо учитывать, что есть специальные запросы – дети с особенностями развития, а для них приемлемы формы семейного летнего отдыха. Для таких детей очень важно, чтобы рядом были родители. Я выезжала в регионы – изучала, как организованы подобные смены круглогодичные и сезонные. 

Также необходимо подумать и о детях, которые остаются «за скобками» оздоровительной кампании. Ребенок уезжает в лагерь на 20 дней, а оставшееся время он дома. По итогам прошлого года только около 8% детей имеют возможность отдохнуть в детских оздоровительных загородных лагерях.

ВЗГЛЯД: А как вы относитесь к ситуации с ЕГЭ, когда ставят металлодетекторы? Провожают детей в туалет?

А. К.: Процесс, конечно, заорганизован, но здесь важно, чтобы ребенку не нанести психологическую травму. Ведь разные дети, да и взрослые, по-разному реагируют в ситуации стресса. Необходимо со специалистами, психологами прорабатывать формат максимально комфортной сдачи экзамена, снижать стрессовость ситуации экзамена, вообще провести психологическую экспертизу и дать методологические рекомендации.

ВЗГЛЯД: Кстати, вы отслеживаете, как обстоит дело с безопасностью в детских лагерях?

А. К.: Я всегда внимательно отношусь к вопросам, которые касаются детской безопасности. Эти вопросы мы обсуждали с представителями тех регионов, где произошли резонансные ЧП. Я побывала в Перми, в Курганской области. Детская безопасность, качество летнего отдыха находятся на постоянном контроле. Еще в период подготовки оздоровительной кампании, в марте, состоялось заседание экспертного совета при уполномоченном с участием профильных министерств и ведомств. Конечно, проблем много. Ежегодно мы проводим мониторинг организаций летнего отдыха, формируем предложения. Сейчас составлен график выездов всех региональных уполномоченных в летние оздоровительные учреждения, проверки уже начались.

В прошлом году мы ездили по детским оздоровительным лагерям, была проблема с организацией безопасности, с охраной. И здесь, как и в случае со здоровьем детей, нужна ответственность руководства и сотрудников за каждый шаг. Проблема с безопасностью детей летом – это же вопрос не только о том, что происходит в лагерях отдыха. Есть данные Следственного комитета: среди детей, которые пострадали во время летних каникул, гораздо больше тех, кто не охвачен любыми формами организованного отдыха. Совсем недавно, к сожалению, были трагические ЧП в Брянске и Екатеринбурге: например, дети гуляли, и в одном случае на арматуру упал и погиб ребенок. Мы просим обратить внимание на тех детей, которые не поехали в лагеря, которые не охвачены организованными формами отдыха.

ВЗГЛЯД: Что можно сделать для того, чтобы дети летом не оставались без надзора?

А. К.: Есть различные детские организации, которые могут помочь. Это и РДШ (Российское движение школьников), это и «Юнармия», которые организуют свои лагеря. Мы сейчас планируем акцию совместно с Советом отцов при уполномоченном, которая будет называться «Отцовский патруль» – к ней могут присоединиться и молодежные организации. Основная задача акции – это мониторинг безопасности той территории, где могут бесконтрольно находиться дети. Также здесь важны и занятия с детьми, и разъяснение им основ безопасности, доступность спортивных объектов. Знаю и поддерживаю практику обучения плаванию всех детей в летний период.

ВЗГЛЯД: Анна Юрьевна, что вам придает силы, как удается все успевать?

А. К.: Еще будучи руководителем благотворительного фонда, я видела ребятишек с особенностями развития, которым мы помогали, семьи, попавшие в трудные жизненные обстоятельства. Мы оказывали помощь женщинам в кризисных ситуациях, которые порой не знали вообще, куда обратиться, и они в итоге справлялись, вставали на ноги. И общественная организация, благотворительный фонд или просто добрый человек становились для них своеобразным навигатором.

Помню, первый раз я плакала – после того как посетила палату «отказников», то есть детей, от которых отказались мамы. Это когда я только начинала деятельность волонтером... Плакала и от того, что увидела в детском доме. Было ощущение бессилия от несправедливости, от беспомощности, от невозможности что-то изменить. Тогда супруг мне сказал: «Ты не ходи больше туда, если что-то выше твоих сил. Или не плачь! Собери силы, делай то, что ты можешь». Но и если ты что-то делаешь и ждешь, что тебе скажут спасибо, то, наверное, что-то не то.

Самое главное, чтобы был результат. Когда можешь реально помочь, это и придает силы.