Недавние опросы общественного мнения говорят о том, что каждый второй россиянин выступает за отмену моратория на смертную казнь. При этом, согласно тому же ВЦИОМ, одобряют деятельность судебной системы всего лишь 36,8% граждан. Это вызвало новую волну обсуждений: не пора ли, наконец, отметить мораторий на смертную казнь и начать, наконец, расстреливать педофилов, террористов и убийц?
Смертная казнь всегда была и будет политически выигрышной темой. Люди хотят, чтобы зло было наказано, а невиновные (особенно их близкие) были надежно защищены. Кажется, что тут надо действовать решительно – и чем более резко и энергично, тем лучше. Поэтому самые суровые меры для обуздания преступности будут вызывать общий энтузиазм – чем более они суровые, тем лучше. Я прекрасно это понимаю. Когда читаю о гнусных насильственных преступлениях, об отнятых по чьей-то злобной прихоти (или навсегда поломанных) жизнях, я прекрасно понимаю людей, которые жили столетия назад и считали, что злодеи должны умирать лютой смертью на лобном месте на страх всем, кому в голову придет совершить нечто подобное. Мне самому хочется, чтобы их закопали в землю достаточно глубоко, чтобы они не могли больше никому причинить вреда.
Эмоциональная, инстинктивная реакция тех, кто поддерживает смертную казнь, мне совершенно понятна. Я ее разделяю. Но ярость и гнев – реакции полезные, когда вам приходится драться с негодяями своими руками, что вам лично вряд ли доведется. Для того, чтобы определять государственную политику, они бесполезны и даже вредны.
Вы можете негодовать на раковую опухоль – но это не поможет вам с ней справиться. Тут нужны хладнокровные, квалифицированные врачи, за которыми стоит опыт, накопленный медициной на протяжении всей ее истории, тщательно продуманные действия, чтобы не убить пациента вместе с опухолью.
Тут решимости покончить с болезнью мало – нужны еще знания и опыт. Не всякий человек может брать в руки скальпель, а только опытный хирург. И – при всем уважении к общественному мнению – врачу вряд ли стоит исходить в своей работе из воли избирателей или социологических опросов.
Борьба с преступностью – не менее серьезное и ответственное дело, чем хирургия. Существует криминология – серьезная наука, которая исследует преступность. Ее причины, ее особенности, методы борьбы. Этой науке, как и медицине, уже многие столетия. И она пришла к некоторым выводам – обоснованным огромным опытом. Известный лозунг, что «важна не суровость наказания, а его неотвратимость» – не прекраснодушное миндальничанье и не снисходительность к злодеям, а результат долгого опыта.
Какое-то время назад люди во всех странах предавали преступников публичным казням (часто тошнотворно-жестоким), думая, что это как следует запугает потенциальных правонарушителей. Так делали достаточно долго, чтобы убедиться – это не работает.
Как отмечала еще царица Екатерина II в «Наказе», обращенном к членам комиссии по составлению нового «Уложения о наказаниях», суровые кары не достигают цели: «исторический опыт показывает нам, что очень нередко особенно сильная преступность уживалась наряду с самыми жестокими наказаниями».
Или недавний пример – арестованы за коррупцию помощники одного высокопоставленного чиновника, горячего поклонника сталинских методов и «твердой руки». Показная суровость оказывается бессильной – преступник всегда думает, что уж он-то избежит кары. А часто он не думает вообще.
Что помогает – так это тщательная, кропотливая, продуманная работа по преследованию преступников и предотвращению преступлений. Отношения сотрудничества и доверия между населением и правоохранительными органами. Хорошо налаженная судебная система.
Смертная казнь, как показывает опыт, часто оборачивается против невиновных людей. Идеальная правоохранительная система невозможна. Даже безупречно честные следователи, прокуроры и судьи, прилагающие все усилия к добросовестному исполнению своего долга, могут по-человечески ошибаться. Невиновного человека, посаженного на длительный срок, можно выпустить в связи со вновь открывшимися обстоятельствами дела. Казненного воскресить невозможно.
- Миронов предложил вернуть смертную казнь для террористов и маньяков
- Отрубленная голова Макрона становится символом французских сепаратистов
- Песков заявил об отсутствии обсуждения в Кремле возвращения смертной казни
Люди выработали сложные системы различных юридических тонкостей: состязательный процесс, защиту прав обвиняемых и все остальное, совсем не для того, чтобы помочь преступникам – а чтобы по возможности вывести из-под удара невиновных. Отказ от смертной казни – это тоже не акт снисходительности к злодеям. Это мера по защите законопослушных граждан.
Тем более что преступники и коррупционеры могут заводиться где угодно – в том числе и в правоохранительной системе. Им смертная казнь не осложнит, а напротив, облегчит жизнь. Неправедно осужденный еще может добиваться правосудия – казненный лежит в земле и жалоб не пишет. Так гораздо легче избавить от заслуженной кары преступника и погубить вместо него невиновного.
Люди говорят, что злодей, отнявший чужую жизнь, не должен сам наслаждаться жизнью. Его преступление вопиет о воздаянии. Законная кара показывает, что общество ценит жизнь своих законопослушных граждан и сурово пресекает преступные посягательства на них.
Но пожизненное заключение – это вряд ли намного веселее, чем выстрел, который приговоренный даже не успеет услышать. Он будет каждый день просыпаться в тюрьме, вспоминая, за что он здесь. Здесь он постареет и умрет, и в его жизни не будет больше ничего, кроме этих стен. Это тяжкое наказание, и никак нельзя сказать, что преступник легко отделался.
Пусть с болезнями борются опытные медики, а с преступностью – профессиональные криминологи. А они в подавляющем большинстве выступают против смертной казни. Именно к ним и стоит прислушаться.
