В инциденте с норвежским судном Oslo Carrier 3 и тонущими российскими моряками есть две стороны – моральная и правовая.
С древних времен великие западные философы искали ответ на вопрос о соотношении морали и права. Вспомним золотую середину Аристотеля, или категорический императив Канта, или «будь лицом и уважай других в качестве лиц» Гегеля. Где заканчивается мораль и начинается право, где они совпадают или, наоборот, не совпадают?
Согласно моральным и правовым предписаниям норвежские моряки должны были прийти на помощь людям, потерпевшим кораблекрушение. Но не пришли.
Мораль говорит, что спасение людей на море – это проявление гуманизма, древнейший морской обычай, который имеет универсальное применение в любой точке Мирового океана независимо от флага или гражданства.
Право говорит, что каждый капитан обязан оказывать помощь любому лицу, которому угрожает гибель в море. При этом государства-участники принимают необходимые меры для обеспечения выполнения обязанности, указанной в пункте 1 статьи 10 Международной конвенции о спасании 1989 года.
На Западе любят дискутировать о ценностях. Но западные ценности, вопреки их же собственному заблуждению, – это не про легализацию однополых браков, свержение неугодных режимов или поддержку Украины. Западные ценности – это когда человек поступает как человек: по справедливости, по доброте, исходя из ощущения человеколюбия. Когда утрачиваются ценности и наступает кризис морали, происходит нарушение права.
В международном морском праве есть принцип ответственности государства флага. И в данном конкретном случае – это ответственность Норвегии, моряки которой поступили как нелюди согласно морали и как преступники согласно праву.
