Призрак бродит по Европе. Во Франции протестуют против повышения цен на топливо и «экологических» законов. В Бельгии выступают против миграционного пакта ООН. В Португалии хотят снижения налогов. А в Венгрии демонстрации начались из-за поправок в трудовое законодательство, которые назвали «законом о рабстве». И везде камни, водометы, дымовые шашки, слезоточивый газ, столкновения с полицией, штурмы, пострадавшие. И везде, где протест имеет социальный характер, рядом с профсоюзами трутся правые оппозиционные партии.

Венгрия – одна из беднейших стран Евросоюза. В поисках лучшей жизни население стремится перебраться в более богатые страны ЕС. Так, депутат от Соцпартии Илдико Борбели Банго заявил, что власти «за последние восемь лет превратили Венгрию в работный дом Европы».

И это правда: за это время страну покинуло около 600 000 трудоспособных граждан. При общей численности населения примерно в 9,5 млн это очень и очень много. А работать кому-то надо.

Игры с трудовым законодательством в Венгрии начались уже довольно давно. Еще задолго до Орбана там была установлена 40-часовая рабочая неделя с 8 часами внеурочных в неделю. Обязательным стал только один выходной, второй же собственник предприятия получил возможность устанавливать по своему желанию – например, давать накопившиеся выходные через полгода или год. Орбан пошел еще дальше в ограничении прав трудящихся – перераспределил налоговую нагрузку с бизнеса на работников и резко ограничил право на забастовку.

В декабре нынешнего года парламент Венгрии решил, что крупным собственникам все равно не хватает на пропитание, и внес поправки в трудовое законодательство, которые повышают максимально допустимое количество сверхурочных часов работы с 250 до 400 в год. Профсоюзы назвали это «законом о рабстве». Особенно интересно, что за эти сверхурочные часы можно будет рассчитаться с работником в течение трех лет. Таким образом, работник будет авансировать собственника. А ведь есть инфляция, которая за это время просто «съест» надбавку.

Представьте себе банк, в котором мы берем трехлетний кредит и отдаем его без процентов, а с учетом инфляции вообще можно считать, что с отрицательной ставкой. Так вот – нет для наемных работников таких банков. А для коммерсантов, получается, есть и называется он – сам наемный работник.

Важный момент: люди, работающие по 12 часов в день с одним выходным в неделю, будут настолько сильно уставать, что сил на забастовки не останется.

Гениальность такого подхода в Венгрии поняли не все. С середины месяца на улицы Будапешта стали выходить демонстранты, начались столкновения с полицией и аресты. Оппозиционные лидеры предполагают, что в начале нового года начнутся митинги не только против поправок в трудовой кодекс, но уже и против правящей партии Орбана ФИДЕС и крупных концернов, которые получили прямую выгоду от изменений в законодательство.

Неужели традиционно слабые венгерские профсоюзы вдруг стали сильны и сплочены? Очень сомнительно. А вот то, что их с одной стороны поддержала ультраправая оппозиция (для использующей нацистскую символику и до недавнего времени официально имевшей боевое крыло парламентской партии «Йоббик» Орбан слишком либерален, плохо борется с мигрантами, цыганами), а с другой – либеральная (Орбан плох тем, что выгнал из страны университет Сороса), меняет дело.

Социальный протест с поддержкой очень специфических правых пахнет не столько свободой, равенством и братством, сколько нацией uber alles. Забавно, но совсем не удивительно, что само правительство также называет выступивших за права рабочих «друзьями мигрантов» и «ненавистниками христианства и Рождества».

Власть и оппозиция как будто соревнуются в риторике за звание самой консервативной и мракобесной силы. Ей-богу, не хватает только появления какого-нибудь Пуришкевича с «Черной сотней» венгерского разлива.

В Венгрии общество «инфантильно», оно выросло из социалистического прошлого. Но существует предел, за которым любому терпению и любому инфантилизму приходит конец. Венгерские «законы о рабстве» уже привели к массовым беспорядкам, и, вполне вероятно, протест будет нарастать. При слабых профсоюзах и левых партиях инициативу перехватывают ультраправые при трогательной поддержке либералов.

В конечном же счете справедливое возмущение может привести к появлению очага неонацизма в самом сердце Европы.