Серия терактов и диверсий, осуществленных украинскими спецслужбами 1 июня, знаменует окончательный переход киевского режима к новой фазе войны. Серия неудач на поле боя и низкая результативность массированных атак БПЛА вкупе с сокращением военной помощи вынуждает их обратиться к наиболее «экономичному» плану противостояния с Россией – террористической войне (западные спонсоры предпочитают именовать ее resistance warfare).
Эта концепция была разработана с участием британских и американских стратегов еще до начала СВО и предполагалась в качестве основной, но события весны 2022 года развивались по другому сценарию, вылившемуся в широкомасштабные боевые действия, требующие много оружия, боеприпасов, кадрового состава. Сейчас наши противники в силу истощения ресурсов вновь возвращаются к плану, предполагающему террористические атаки на территории России.
Начиная с 2014 года к нам было инфильтровано значительное число вражеской агентуры, в интересах противника работают многие экстремистские структуры. Теперь обучение террористов и вовсе поставлено на поток – правительство Украины утвердило создание Центров национального сопротивления, где граждан будут обучать навыкам террористической войны. По словам заместителя главы офиса Зеленского Ирины Верещук, эти «школы resistance warfare» должны пройти все украинцы.
И если боевики ССО ГУР и оперативники СБУ, подготовленные специалистами британских MI-6, SAS и SBS будут и дальше ориентироваться на сложные операции, вроде ударов по важным военным объектам и убийствам важных персон, то перед террористической «массовкой» будут стоять задачи попроще. Они будут брать «числом» и выбирать для атак объекты, не имеющие серьезной охраны и не требующие длительной подготовки к нападению.
В этой ситуации логично поставить вопрос о создании сил территориальной обороны по всей России. В основу этих подразделений может лечь опыт истребительных отрядов (ИО) времен Великой Отечественной войны, создаваемых для охраны общественного порядка, борьбы с террористами, диверсантами, шпионами и подрывным элементом. А также для обеспечения безопасности мостов, строений и путей железной дороги, мостов, электростанций, дамб, нефтехранилищ, административных зданий и прочих стратегически важных объектов. Они привлекались к ликвидации последствий масштабных диверсий, техногенных катастроф, стихийных бедствий, оказывали помощь в эвакуации населения или промышленных предприятий. А в случае прорыва неприятеля отряды «ястребков» действовали как воинские части.
В нынешних реалиях к функциям ИО может быть добавлена борьба с неприятельскими дронами, в том числе в составе мобильных зенитных групп, а также работа с разведывательными БПЛА и другими средств контроля местности. В наше время костяком истребительных отрядов могут стать общественные организации, вроде военно-патриотических клубов, союза ветеранов, казачьих общин.
- Дроны против бомбардировщиков приближают сценарий ядерной войны
- Противник ждал неявки России в Стамбул
- Эксперт рассказал о борьбе с атаками на военные аэродромы
Опыт Великой Отечественной может быть дополнен зарубежным опытом. Так, например, Израиль – государство, все время своего существования живущее под угрозой террористических атак, – помимо силовых структур, обладает еще и армией частной охраны. Причем значительная часть израильских ЧОПов – на государственном подряде. Охрана, чаще всего вооруженная, там находится везде – в школах, больницах, поликлиниках, магазинах – в любом общественном месте. Частные охранники обеспечивают безопасность предприятий, транспорта, госучреждений. Это не обязательно сотрудники с оружием, это еще и специалисты систем наблюдения и сигнализации. Вкупе с учебными центрами по подготовке охранников это настоящая индустрия, эффективная и высокодоходная.
Тут есть чему поучиться: ЧОПы, при условии того, что их сотрудники хорошо подготовлены, оснащены и многочисленны, могли бы оказать очень серьезную помощь в борьбе с террором. То же самое можно сказать о военизированной охране РЖД, нефтяных и газовых компаний. Все эти структуры смогли бы стать серьезными помощниками Росгвардии, ФСБ и территориальной обороне в борьбе с терроризмом.
Нельзя не коснуться такого аспекта в российской системе безопасности, как «боязнь оружия», когда оно рассматривается не как необходимый инструмент защиты, а как потенциальный источник ЧП и служебных неприятностей. Нашим руководителям пора преодолеть эту фобию и постараться осознать – война против нас идет не только в зоне СВО, а везде. Она без границ и без правил.
Вооруженный пост бойцов ТО или стрелков ВОХР РЖД у моста в Брянской области мог бы предотвратить трагедию, а частные охранники на подряде Минобороны на периметре аэродромов, вооруженные дроновыми детекторами и дробовиками, спасли бы самолеты. Ситуация такова, что борьба с терроризмом должна стать всенародной.
