Человечество мозаично. Человек мозаичен. Сложно, пестро устроен. В этом и человечен. Весь западный секулярный проект – многовековое движение к выхолащиванию человечности. К сведению человека к банальной простоте алгоритма потребления. В сферу потребления выносится и все, что касается сексуального. Механистичность понимания человека приводит к попытке «чинить» все наши «недоделки» или поломки с помощью технологий. Вместо бытия страсти и страстного бытия – жизнь как рынок сервисов и услуг. Отсюда же и попытки «окончательного» решения вопроса сексуальности.
Современная западная цивилизация выводит феномен сексуального из семьи, из отношений мужа и жены, и тем самым разрушает и семью, и саму сексуальность как мистическое таинство, порождая, с одной стороны, массы девиаций, а с другой – явление асексуальности.
Мы давно наблюдаем мутацию сферы сексуального. Наука утверждает: с каждым поколением люди физиологически взрослеют все раньше. При этом социальные установки сдвигают возраст супружества и полноценной сексуальной жизни все дальше. И дальше – это не только в смысле возраста. Дальше от человека в целом. И такая социальная патология – один из инструментов мутации сферы сексуального.
Французский философ и постмодернист Ролан Барт написал в книге «Империя знаков» после путешествия по Японии: «Здесь сексуальность присутствует в сексе, а не где-либо еще; в Соединенных Штатах наоборот – сексуальность повсюду, но только не в самом сексе».
Человечество семимильными шагами движется к андрогинности. Феминистский бунт закончился разгромом принципа пола и торжеством асексуальности и массы девиаций. Попытка преодолеть человеческое отчуждение через разрушение дисциплины формы сексуального привело к прорыву этой самой формы и «разливу» всего смыслового содержания. К потере принципа пола, иссушению страстного начала. Скорее это похоже на катастрофу принципа пола: сексуальное освобождение свидетельствует, что мы присутствуем при агонии сексуального разума.
Удивительно, но русской мыслью более ста лет назад было предсказано все, что мы видим прямо сейчас. Агония сексуального разума – прямое продолжение тех социальных процессов, которые наблюдались уже в начале ХХ века. Вот Николай Бердяев в «Метафизике пола и любви»: «Женское эмансипационное движение покоится на том предположении, что мужчина есть нормальный человек, полная индивидуальность, что он не пол, не половина индивидуальности, что нужно походить на мужчину, превратиться в мужчину, чтобы стать человеком. Отсюда следует, что цель женского движения и всякого прогрессивного решения женского вопроса только в том, чтобы сделать из женщины мужчину, уподобиться мужчине, во всем подражать мужчине, тогда только и женщина будет человеком, полной индивидуальностью... Освобождение женственности понимают как отречение от женственности, как окончательное упразднение женской индивидуальности и женского назначения в мире. Но освобождение слишком дорого стоит, если оно уничтожает то, что должно быть освобождено, – в данном случае уничтожает женщину, женственность как особую в мире силу. И создаются продукты второго и третьего сортов, мир наполняется плохими копиями мужчин, бесполыми существами, потерявшими всякую индивидуальность, подражателями во всем».
Что можно и нужно противопоставить разрушению пола? В русской мысли конца XIX – начала XX века сформировалось фундаментальное наследие по «половому вопросу», основанное иногда парадоксальным, а порой и спорным образом, на многовековой философии христианства. В первую очередь это Владимир Соловьев, Василий Розанов и Николай Бердяев.
Если попробовать сказать коротко, а значит, несколько грубовато и поверхностно, то противостоять половой деконструкции можно и нужно торжеством принципа пола. Торжество это возможно исключительно через бурную насыщенную сексуальную жизнь мужчины и женщины, стремящихся через сферу сексуального преодолеть отчуждение и построить гармоничную сверхличность. Человек – это таящаяся возможность. Одним из важнейших способов этой таящейся возможностью воспользоваться – стать человеком, является полная реализация себя как сексуального субъекта.
Русское слово «пол» понятным образом отсылает к «половине». Только два пола, мужской и женский, дают Целое. Соитие – воссоединение целого. Это естественный путь человека. Остальное – патологии, отдаляющие потенциальную «сверхличностную гармонию».
Пожалуй, в мире есть только два мыслителя, которые пытались серьезно разобраться с, простите за вынужденный вульгаризм, сексом. Это Платон и русский философ Владимир Соловьев. Бердяев считал, что «Смысл любви» Соловьева – самое замечательное, что было написано о сексе в мире за все времена.
- Почему люди – не кролики
- Русским женщинам феминизм ни к чему
- Джонни Депп отомстил за всех мужчин планеты
Еще один философ, Алексей Лосев, пишет о «Смысле любви»: «здесь Вл. Соловьев в виде единственного пути спасения для человечества проповедует половую любовь, которую он… чрезвычайно одухотворяет… она есть образ вечного всеединства».
За половую любовь, в которой не деторождение, а построение сверхличности является целью, Соловьев получал «оплеухи» от другого половых дел мастера (в терминах Льва Троцкого) философа Василия Розанова, для которого секс также был важнейшим философско-антропологическим фактором. Но Розанов, как глашатай семьи, брака и многодетности, видел в половой любви путь к очеловечиванию через семейную цветущую сложность.
Соловьев вот так пишет об этом в знаковой для всего сексуального дискурса работе «Смысл любви»: «Я считаю этот взгляд неверным – не на основании только каких-нибудь идеальных соображений, а прежде всего на основании естественно-исторических фактов. Что размножение живых существ может обходиться без половой любви, это ясно уже из того, что оно обходится без самого разделения на полы. Значительная часть организмов как растительного, так и животного царства размножается бесполым образом: делением, почкованием, спорами, прививкой. Правда, высшие формы обоих органических царств размножаются половым способом... Следовательно, смысла половой дифференциации (и половой любви) следует искать никак не в идее родовой жизни и ее размножении, а лишь в идее высшего организма».
Соловьев по-своему интерпретирует идею человека как таящейся возможности. Он считает, что человек в полном смысле этого слова еще не произошел (об этом говорит и наш современник антрополог Пежемский). По Соловьеву, человек не случился, так как полное осуществление любви между мужчиной и женщиной еще не имело места в истории. Все попытки такой любви пока не были завершены до конца. Но это вовсе не является доказательством того, что любовь неосуществима. Первым шагом к ее успеху должно стать выяснение ее подлинной цели. Какова же она?
Соловьев: «…требуется такое сочетание двух данных ограниченных существ, которое создало бы из них одну абсолютную идеальную личность... Но истинный человек в полноте своей идеальной личности, очевидно, не может быть только мужчиной или только женщиной, а должен быть высшим единством обоих. Осуществить это единство или создать истинного человека, как свободное единство мужского и женского начала, сохраняющих свою формальную обособленность, но преодолевших свою существенную рознь и распадение, – это и есть собственная ближайшая задача любви».
В поверхностном профанном общественном сознании существуют устойчивые мифы о прогрессе вообще, в частности и миф о половом прогрессе, в смысле постепенной сексуальной эволюции (иногда переходящей в революции), суть которой в переходе от пуританства и мира, где «секса нет» к сексуальному раскрепощению. Тут хочется напомнить очень точную цитату Ролана Барта из начала текста. Раскрепощение не ведет к полноценному глубокому сексуальному бытию и, наоборот, бытие это, лишаясь деспотии формы, становится бессодержательным. Уходит в перверсии, а сейчас уже и полную асексуальность.
По многочисленным опросам с каждым годом наблюдается деградация феномена телесности. В частности, все больше людей ограждают себя от секса. Например, 77% жителей России репродуктивного возраста ответили, что сексуальная жизнь важна. Но при этом в возрасте 18-24 лет секс важен всего-навсего для пятой части опрошенных. В этой группе самый низкий процент тех, кто вступил в интимные отношения до совершеннолетия – 29% (против 39% в группе 25-34 лет и 35% в группе 35-45 лет).
Во время Великого поста в Православной церкви принято читать Притчи царя Соломона, вот вам одна из них, в которой осуждается измена в браке – но одновременно поэтично и весьма эротично описывается важность интимных отношений между мужем и женой: «Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя. Пусть [не] разливаются источники твои по улице, потоки вод – по площадям; пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою. Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною: груди ее да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно. И для чего тебе, сын мой, увлекаться постороннею и обнимать груди чужой». (Притч. 5:15-20)
Сверхактуальным в деле реабилитации пола и человека оказывается обращение к русской мысли, для которой половая любовь осуществляет функцию огромной нравственной важности, приводит к единству мужское и женское начало, восстанавливает целостность человеческой личности.
Половых дел мастер. Так, желая обидеть, обозвали когда-то Розанова. Безусловно, к таким мастерам можно причислить и Соловьева с Бердяевым.
И ваш покорный слуга бы не прочь оказаться в этой компании.
Ударим традицией бурной сексуальной жизни в семье по половой деконструкции! В России секс есть!
