Закончился 2024 год, десять лет большой украинской войны – и невольно хочется бросить взгляд на эпоху. Она действительно переломилась за эти десятилетия, почти во всех областях окружающий мир стал почти неузнаваем. В том числе и в области литературы и идейной борьбы.
В начале СВО мы много говорили, что проигрываем информационную войну. Но как только речь зашла не о пиаре, а о мысли, столкновении идей и оформлении идеологий, ситуация стала куда менее однозначной. На начало 2025 года я убежден, что мяч на нашей стороне.
Мировой масштаб здесь требует отдельного внимания, так что остановимся пока на внутренней ситуации. Что же произошло?
В 2014-м, 2015-м и может даже в 2016 году наш противник, идейный и политический, был убежден, что именно он и есть современная российская культура, собственно Россия. По ту сторону линии разделения – в его логике – пребывало совершенно чуждое обществу коррумпированное государство вместе с сугубыми маргиналами-ватниками и доживающими свой век жалкими отхвостиями советской культурной ситуации: почвенниками, моралистами и примкнувшими к ним правыми православными, часто – в одном лице.
Уверенные в себе и своем интеллектуальном и творческом превосходстве условные «западники-глобалисты» получили в ту пору большую часть культурных институций, издательств, продюсерских центров, выставочных залов и галерей – и тем более в ежовых рукавицах держали так называемые экспертные и профессиональные сообщества. За шаг в сторону полагался расстрел, то есть – простите, что это со мной, заговорился – куда более эффективная, нежели расстрел, тактика отмены. Благо «цивилизованный» Запад подавал пример.
В этих кругах было принято всячески поносить страну и разоблачать ее «пороки» в прошлом, настоящем и будущем. Впрочем, этого было уже мало, поносить и разрушать следовало сами основания жизни, образ и историю человека, возможность его свободного выбора и судьбы. На эту тему тысячами издавались книги и сотнями снимались фильмы – и что особенно интересно, делалось это на деньги ненавистного государства. Впрочем, иные государственные мужи были убеждены (и потаенно пребывают в этом убеждении до сих пор), что это и есть отечественная культура.
- У России особая гравитация
- Почему патриоты ругаются из-за культуры
- Столкновение с Западом помогло русским осознать свою цивилизационную ценность
Ситуация стала меняться к перелому десятых годов. Раскол культурного и политического поля обозначился со всей ясностью и начал всё больше сказываться на личных, деловых и творческих отношениях. В культуре уже непреклонно обозначились две России – одна всё та же самоедская, западническая, ненавидящая свое государство и его историю, и другая – готовая при всех сложностях и противоречиях, проблемах и провалах современности принять исторический вызов и до последнего отстаивать русское присутствие на земле, его прошлое и настоящее, идеалы и ценности, базовые мифы и частные судьбы.
С началом СВО случился еще один «поворот колеса». Ненавистники России, питавшиеся десятилетиями ее почвой и наследием, в основном откатили в релокацию, а то и в прямую государственную измену. Захваченные и притравленные этой волной, но при этом менее одиозные художники в большинстве своем остались дома, пытаясь сохранить за собой свои лагуны и уютные норы, те самые институции и пространства, которые достались им от предыдущей эпохи. Сменилась и риторика. Теперь во главу угла у противника поставлен тезис о невозможности единой национальной культурной традиции в массовом информационном обществе. Дескать, современная культура и литература вся рассыпалась по малым группам со своим кругом авторов и аудиторией, критериями оценки, символами и безусловными фигурами. Соответственно, одной из таких субкультур у них выходит и вся наша «патриотика», если они вообще готовы ее заметить и отрефлексировать.
…Однако это и есть основная ложь. Большая русская культура никуда не делась. Да, искусство и литература рождаются «в малых группах». Так было всегда, и эта ситуация – подчас невыносимая, собственно, для художника – сопровождает многих мастеров всю жизнь. Но национальная культура собирает эти разрозненные потоки в единое течение, подгоняемое ветром истории. Она принимает традиционное мастерство, авангардные и поставангардные поиски, метафизику и сугубую привязанность к деталям повседневного существования. Не принимает только одного – ненависти к России. Стремление к верности своей стране, ее государству и ее языку – это не субкультура, это естественное состояние художника здесь и сейчас.
Россия одна, ее духовный космос един. Он открывается каждому, кроме возносящих на него хулу. Окончательно утвердить этот простой и непреложный факт не удастся без идейной борьбы. Но точка невозврата уже пройдена.
