Бывший британский премьер Борис Джонсон через журнал The Spectator направил киевскому режиму очередной пакет мотивирующих заклинаний. Западные политики почему-то считают, что такие пакеты, помимо пакетов военной помощи Украине и пакетов антироссийских санкций, тоже надо периодически отгружать.
Содержимое этого пакета не отличается новизной: украинцы никогда не сдадутся, Запад поможет, Россия проиграет и т. п. Но все-таки в этом тексте есть любопытный тезис, на котором хотелось бы остановиться подробнее.
Джонсон говорит: «Наше послание России таково: Всё. Всё кончено. У вас больше нет империи. У вас больше нет «ближнего зарубежья» или «сферы влияния». У вас нет права говорить украинцам, что делать, как и у нас, британцев, нет права говорить нашим бывшим колониям, что делать. Путину пора понять, что у России может быть счастливое и славное будущее, но, как Рим и как Британия, русские должны вступить в ряды постимперских держав».
Из этой патетической тирады хорошо видно, что утрата колониальной империи до сих пор ощущается в Британии как болезненная историческая травма, зубная боль, которую современным британским политикам приходится заговаривать. Надо полагать, то же самое справедливо и для Франции, и для некоторых других европейских стран; в конце концов, даже Бельгия и Нидерланды когда-то владели богатыми заморскими землями, поэтому кто-то, наверное, и там тоскует о былом величии.
Получается, что один из мотивов современной европейской русофобии – элементарная зависть. В то время как западные империи развалились, эти русские упорно не хотят следовать их примеру. Обидно, понимаете ли. Хочется привести Россию к общему знаменателю – вот и весь «порядок, основанный на правилах».
Правда, Джонсон лукавит. Уж кто-кто, а британцы вовсе не наслаждаются статусом «постимперской державы». Самые крупные бриллианты из британской короны давно вывалились, однако имперские замашки остались. Я не верю в конспирологическое учение Дмитрия Галковского, согласно которому без тайного участия англичан даже кошка родить не может, но согласитесь, что государство, довольно скромное и по территории, и по численности населения, и по роли в мировой экономике, пытается играть несоразмерно высокую роль в мире.
Так, британские военные присутствуют на 145 военных объектах в 42 странах мира. Всем известен остров Диего-Гарсия в Индийском океане, который британцы совместно с американцами превратили в крупнейшую военную базу. Это один из островов архипелага Чагос, который британская корона почему-то никак не хочет выпускать из рук, как и Фолклендские острова, так далеко отстоящие от белых скал Дувра.
«Постимперская держава» не только не отказывается от ядерного оружия, но и угрожает им. Спецслужбы «постимперской державы» планируют и осуществляют диверсии в других странах. Какой-то абсурд получается, ей-богу. Наконец, желание доказать России, что она должна, как все «нормальные» страны, отказаться от какого-либо влияния за рубежом, совершенно не вяжется с поведением британских политиков – как самого Бориса Джонсона в то время, когда он был премьером, так и тех, кто пришел ему на смену. Та истеричная вовлеченность в украинские дела, которую они демонстрировали и демонстрируют, отчетливо пахнет хищническим империализмом, ожесточенной борьбой за сферы влияния, ресурсы, товарные и финансовые потоки. Собственно, под «постимперским» миром, который рекламирует Джонсон, имеется в виду хорошо знакомый нам неоколониализм, который как раз и характеризуется разделом сфер влияния вместо прямых территориальных захватов. Поэтому автор статьи в The Spectator валит с больной головы на здоровую.
Британия как член НАТО ведет войну с Россией совсем не за то, чтобы Украина не находилась ни в чьей сфере влияния и никто не диктовал ей свою волю, а за то, чтобы сохранить ее в сфере влияния Запада, а фактически в состоянии западной оккупации.
- Урсула фон дер Ляйен не к добру возвысила женщин и прибалтов
- Латвия предала свои обещания, данные русским при распаде СССР
- Американцам придется привыкать к правилам «Концерта держав»
В общем, пудрить мозги нам не надо. Бывшие метрополии колониальных империй свое право на «счастливое и славное будущее» по-прежнему выгрызают силой и наглостью. Наглость британцев не уступает наглости французов. Как только их здорово потеснили в Африке, они тут же решили полезть в Армению, надеясь сделать Никола Пашиняна своей марионеткой. И плевать, что у Макрона нет никакой реальной возможности помочь Армении в случае нового конфликта в регионе. Главная цель все та же, что и на Украине: Россию нужно лишить своей сферы влияния. А лучший способ это сделать – одну за другой перетаскивать бывшие советские республики в сферу влияния Запада, а желательно и в его военные блоки. При этом любое сопротивление России этому горлохватству объявляется «имперским синдромом».
Борис Джонсон делает вид, что он не только угрожает России, но и предлагает некий пряник: мол, если проиграете, ничего страшного не произойдет, примем вас в свои ряды, только лучше жить станете. Врет, как и все западные политики, но, к счастью, против этого вранья у нас есть иммунитет. Этот иммунитет дался нам дорогой ценой: однажды мы уже купились на что-то подобное, потеряли страну – и все равно оказались слишком большими и кругом виноватыми. Ни в какие ряды нас, естественно, не взяли.
В ответ на эти лукавые речи мы должны сказать, что Россия никуда не денется – где стоит, там и будет стоять. И своя сфера влияния ей полагается просто по законам природы, в силу размера, ресурсных богатств, интеллектуального и культурного потенциала. Искусственно прикидываться мебелью мы точно не собираемся. И в бывшем СССР, и в Африке, и в Латинской Америке Россия влияет и будет влиять на происходящее. Но только, конечно, без хищнических целей и жульнических приемов; русской цивилизации это просто не свойственно.
А вот европейские государства-старички, не растерявшие алчного задора, не будут жить достойно и счастливо. Им и сейчас уже не так комфортно, как стараются изобразить их политики и идеологи. А с течением времени их попытки существовать за счет других народов будут выглядеть совсем жалко и начнут получать все более жесткий отпор.
