2024 год ознаменовался постепенным переключением внимания с украинского кризиса на ближневосточные события. И одним из лейтмотивов обсуждений ситуации в регионе стало то, что США утрачивают свои позиции. Ближневосточная политика США давно страдала от серьезной непоследовательности, разрываясь между идеологией, стремлением сократить издержки и безоговорочной поддержкой Израиля, чем бы тот ни занимался. Эта непоследовательность и привела к текущей ситуации.
Американская политика на Ближнем Востоке во многом находится под влиянием либеральной идеологии – во всяком случае, именно так США пытаются это представить. И хотя в реальности действия США очень часто противоречат этой идеологии, сам факт ее наличия создает излишнее напряжение в отношениях с ближневосточными автократиями и заставляет их задуматься, является ли Вашингтон надежным союзником.
К примеру, в период так называемой Арабской весны администрация Барака Обамы достаточно активно поддержала протестующих почти по всему региону и бросила на произвол судьбы своего долгосрочного союзника, египетского правителя Хосни Мубарака, а также аналогичным образом чуть менее демонстративно списала со счетов правительство Зин ал-Абидина бен Али в Тунисе. Это бездействие в сочетании с демократической риторикой навело ближневосточные монархии на мысль, что их, в случае чего, «сольют» аналогичным образом. Некоторые ближневосточные политики также намекали на полностью рукотворный характер «Арабской весны», однако даже они были вынуждены признать, что если США и планировали демократическое переустройство региона, то проект не удался. Тем не менее правители по всему Ближнему Востоку (за исключением Израиля) задумались о том, стоит ли в трудный час полагаться на США.
Второй момент, который также навел ближневосточные правительства на мысль, что США вовсе не надежный партнер – декларируемое больше десятилетия стремление Вашингтона сократить свое присутствие в регионе. Эти идеи начали проскальзывать еще во время президентства Барака Обамы, считавшего, что США должны минимизировать военное присутствие и манипулировать событиями на Ближнем Востоке, по возможности, не вмешиваясь напрямую – так называемая концепция «лидерства из-за спины». Пример подобного подхода – Соглашение по иранской ядерной программе, которое позволяло Белому дому переложить издержки по контролю за ядерной программой Ирана на плечи России и Европы.
Эти разговоры продолжились и в период первого срока Дональда Трампа – американская администрация попыталась укрепить связи Саудовской Аравии и Израиля, лоббировала подписание Соглашений Авраама и выступила с инициативой Ближневосточного стратегического альянса (MESA), «арабского НАТО». Инициатива, впрочем, пока существует только на бумаге и, вероятнее всего, реализована не будет. Конфигурации, подобные MESA, позволили бы США переложить значительную часть издержек по защите своих интересов в регионе на сам регион. Под интересами в первую очередь понималось, конечно, противостояние с Ираном. При этом Трамп периодически заявлял, что рассматривает возможность убрать системы ПВО (Patriot, THAAD) с территории Саудовской Аравии, что, конечно же, добавляло общей нервозности.
Администрация Байдена, скорее, продолжила эту линию в отношении Ближнего Востока, что было зафиксировано в ряде ключевых документов – таких, как например, американская Стратегия национальной безопасности, принятая в 2022 году. Хотя, конечно, далеко не все прописанное в американских стратегических документах стоит принимать за чистую монету. Конечно же, США не рассматривают возможность полноценного исхода из региона, вне зависимости от заявлений – скорее речь идет о перекалибровке, призванной высвободить силы для противостояния с Китаем.
Однако открыто декларируемые планы по сокращению американского присутствия на Ближнем Востоке (вне зависимости от того, насколько они были реальны) встревожили традиционных союзников США в регионе – в первую очередь Саудовскую Аравию, которая стала искать способы диверсифицировать портфель геополитических партнерств.
Негативно на американском влиянии на Ближнем Востоке сказывается и фактически безоговорочная поддержка Израиля на протяжении десятилетий. К примеру, в той же Стратегии нацбезопасности США отмечается, что США будут способствовать укреплению дипломатических связей Израиля с другими странами региона и в то же время «сохранять нашу [США] неколебимую приверженность его [Израиля] безопасности».
Почему Вашингтон безоговорочно поддерживает Тель-Авив – вопрос дискуссионный. По моему мнению, ближе всех к ответу подобрались профессор Джон Миршаймер и его коллега Стивен Уолт в книге «Израильское лобби и внешняя политика США». Основная идея – Тель-Авиву удалось настолько удачно вложиться в создание лоббистских структур в Вашингтоне, что американские политики понимают, что высказываться против Израиля просто небезопасно для их карьеры.
- У Запада есть меньше месяца для того, чтобы спровоцировать Россию
- Почему Эрдогану не удастся построить трубу через Сирию
- Русские и армяне всегда разговаривают о главном
По самым консервативным оценкам, с октября 2023 по сентябрь 2024 года США выделили Израилю 22,76 млрд долларов, несмотря на широчайшее возмущение американской общественности и крайне неприглядные факты о военной кампании Тель-Авива в Газе, отрицать которые просто невозможно.
При этом крайне сложно утверждать, что Израиль занимается продвижением американских интересов в регионе – ситуация выглядит так, что премьер-министр Биньямин Нетаньяху нисколько не смущаясь, спускает на тормозах все мирные инициативы, понимая, что поддержка США не может сильно сократиться и, в принципе, у него есть карт-бланш на этническую чистку.
Безоговорочная поддержка действий Израиля всегда была реальной проблемой для американской внешней политики, но с началом военной кампании 2023 года в Газе она превратилась не просто в слона, а в доисторического мамонта, стоящего посреди ближневосточной комнаты и провоцирующего активное возмущение ближневосточных правительств.
Безусловно, США остаются сильным и влиятельным игроком на Ближнем Востоке – в первую очередь за счет своих военных и экономических возможностей, но перечисленные проблемы уже давно начинают негативно сказываться на американских позициях в регионе, открывая окно возможностей для других игроков – в первую очередь России и Китая, использующих другие подходы и опирающихся на принципиально иную внешнеполитическую философию.
