За последние два года в России свыклись с мыслью, что Чехия – враждебное нам государство. Такой поворот случился еще в 2021 году, во время пресловутого «шпионского скандала». С тех пор становилось только хуже. Премьером Чехии стал идейный русофоб Петр Фиала. Во время недавнего чешского председательства в ЕС можно было сбиться со счета, сколько пакетов санкций успел принять Евросоюз при деятельном участии чехов. Парламент Чехии назвал Россию «террористическим государством». Въезд в страну российским туристам полностью закрыли.

Стоит ли удивляться, что выборы президента Чехии, второй тур которых пройдет 27–28 января, вызвали в России интерес, близкий к нулевому. Тем более что фаворит гонки, бывший начальник Военного комитета НАТО Петр Павел, стремится следовать в фарватере Запада и вовсю накачивать Украину оружием. А при его сопернике, бывшем премьере Андрее Бабише, как раз и случилось «обнуление» российско-чешских отношений. Хрен редьки не слаще – тем более что основная власть в любом случае останется у вышеупомянутого русофоба Фиалы.

Хотя если покопаться – картина выглядит более пестрой. Например, тот же Павел при всем антироссийском подходе выступал против «бесполетной зоны» над Украиной и не называл Россию «террористической страной». А Бабиш и вовсе считает лишней накачку Украины оружием. И уже этим он нам удобнее. А ведь были там деятели, которые были почти готовы отправить в Донбасс чешскую армию – тут даже Павел «отдыхает». Наконец, имелись и те, кто, напротив, призывал к переговорам с Россией и прекращению помощи режиму в Киеве.

Если глянуть на итог первого тура с этой точки зрения, то наиболее радикальные русофобы заручились поддержкой 23% избирателей. Много, но явно не большинство. Напротив, около 9% чехов можно считать русофилами. Мало, но на фракцию в парламенте хватило бы. За следование нынешнему курсу ЕС и НАТО «без крайностей» – 35%. Не поддерживают Россию, но не хотят бесконечно накачивать Украину оружием – 31%. Картина скверная, но все-таки не похожая на отношения стран, которые запросто могли бы даже дипломатические отношения разорвать.

Почему же сегодня Чехия оказалась в стане наиболее враждебных России государств? Наиболее общий ответ – языковое родство. Да, то самое «славянство». Многим чешским политикам надо доказывать ЕС и НАТО, что они не питают к России никаких симпатий. И ради того, чтобы избежать подозрений где-нибудь в Вашингтоне или Брюсселе, они готовы идти в деле разрыва с Россией так же далеко, как Польша или Литва, и дальше, чем Голландия и Швеция, изначально относящиеся к нашей стране хуже чехов.

Острая реакция на поведение Чехии в России, ее нынешнее причисление частью российской общественности чуть ли не к «генетически русофобским» государствам тоже во многом обусловлена языковым родством. От славянской страны, с которой у нас нет общей границы и с народом которой нас связывали добрые отношения еще в XIX веке, такое подспудно не ожидаешь. Да и если глянуть на современность, за последние 20 лет российско-чешские отношения в целом были отнюдь не самыми плохими. И тут такое…

Естественно, тут же всплывает перечень исторических обид. Мы начинаем припоминать действия чешских легионеров в ходе нашей Гражданской войны 1918–1921 годов, работу чехов на вермахт в годы Второй мировой войны, сочувствие первого президента Чехии Вацлава Гавела к «Ичкерии», снос памятника маршалу Ивану Коневу в Праге. Чехи, естественно, вспоминают введение советских войск в 1968 году, как и в целом установление у них социализма против их воли. На самом деле, список не такой уж длинный и явно в глубь веков не уходящий. Но для обоснования нынешней враждебности – вполне достаточный.

Однако даже при разговорах об исторических обидах все опять сведется к разному пониманию термина «славянство». В России оно прежде всего отождествляется с русскими, с православием, с как минимум частичным обособлением от Европы. И даже неправославные славяне вроде чехов кажутся «не совсем европейцами», а то, что они неправославные – неким недоразумением и прежними кознями немцев. Высшей ценностью для нас является государственная независимость и готовность отстаивать ее во что бы то ни стало.

Но в Чехии, где в действительности православие никогда не преобладало, имеется совершенно иной подход к «славянству». Сами чехи в полной мере отождествляют себя с Европой, с католическо-протестантским миром. Славянские языки для них – третья опора европейской общности, наряду с романской и германской. Как и мы, они чтут славянских первосвятителей Кирилла и Мефодия, но не забывают при этом подчеркнуть, что они проповедовали Евангелие предкам чехов с благословения папы римского.

Для нас поведение чехов, работавших на военную машину вермахта в 1939–1945 годах, кажется чем-то немыслимым. Но чем оно принципиально отличается от поведения голландцев или французов, тоже работавших на Третий рейх? Ничем. Просто с французами у нас нет языкового родства, а для близких немцам голландцев это вообще кажется чем-то естественным. Но чехи, славяне… Они же должны вести себя как мы – по принципу «все для фронта, все для Победы». Но они вели себя как обычные европейцы, вполне сообразно своим представлениям.

А сегодня нам непонятно, почему славяне-чехи полностью следуют в фарватере ЕС и НАТО, а зачастую даже бегут там впереди паровоза. И как они вообще могут по собственному желанию отдать им часть своего государственного суверенитета? Большинство современных чехов открыто называют себя атеистами, а более двух третей не против узаконивания в их стране однополых браков (судя по всему, их скоро узаконят). Разве что мигрантов из стран Ближнего Востока и Африки они принимать не готовы, а в остальном – европейцы европейцами.

Чехам же непонятна та жертвенность, с которой русские солдаты веками шли в бой. А сегодня они не могут объяснить, как во имя сохранения суверенитета можно соглашаться с «ущемлением демократических свобод», с тем, что им кажется «несменяемостью власти». Как можно не признать современные границы ради спокойной жизни в единой Европе. Как можно «не отпустить» Украину так же, как они «отпустили» Словакию. И отсюда часть чехов делают вывод о России как о «варварской азиатской стране». И пытаются показательно с ней рвать.

Однако большинство исходит из того, что русские – языковая родня, тоже славяне. А значит, должны жить по тем же правилам, что и сама Чехия. Отсюда и попытки превратить Прагу в один из центов российской либеральной оппозиции, и даже лозунги отдельных чешских партий призывают способствовать приходу к власти в России «вменяемых сил». Наличие православия для них – всего лишь «маленькая деталь». В отличие от поляков или хорватов, у чехов нет глубинного неприятия православия. С их точки зрения, оно не должно мешать славянским народам «жить по-европейски».

На самом деле, не надо ожидать друг от друга многого. Чехи – обычный европейский народ, и языковое родство с ним русских во многом стало цепью случайных обстоятельств. Россия и Чехия – разные государства, с разным менталитетом, видением настоящего, прошлого и будущего. Особых братских связей между ними в силу этого просто не может быть. Хотя никакой генетической враждебности тоже нет – нынешние мертвые отношения нормой признать нельзя. В этом плане президентские выборы там ничего России не дают.

Исправить же российско-чешские отношения можно только вместе с общим выходом отношений РФ и ЕС из тупика. И только отказавшись от идеи «славянского родства», которое стало для обеих стран «кривым зеркалом», только мешающим разобраться друг в друге.