Испания может стать первой страной, где на правительственном уровне введут четырехдневную рабочую неделю. Пока временно и в тестовом режиме. С одной стороны, это способно стать неким политическим прецедентом для всего мира, с другой – уж слишком наводит на мысли о политическом популизме.

Инициативу выдвинула еще в конце 2020-го партия Más País (это такой осколок входящей в правящую коалицию крайне левой партии Podemos, который имеет всего лишь два места в парламенте). В начале текущего года лидер движения Иньиго Эррехон заявил, что правительство Педро Санчеса поддержало проведение такого эксперимента. А на днях источники испанских СМИ в министерстве промышленности, торговли и туризма подтвердили, что ведомство сейчас обсуждает детали потенциальной реализации проекта с его авторами.

Сама по себе идея сокращения количества рабочих часов и дней, конечно же, очень заманчива и близка многим. Сторонники четырехдневки во всех странах традиционно говорят, что это позволит улучшить психологическое и физическое здоровье трудящихся, освободит им много времени для досуга, бытовых и семейных дел. И в целом это недалеко от истины.

Еще Иосиф Сталин в 1950-х отмечал: «Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до шести, а потом и до пяти часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования».

Правда, ему так и не удалось претворить свою идею 30-часовой трудовой недели в жизнь. Да и введение шестидневки с семью рабочими часами проходило не без проблем. Однако в итоге в 1967 году СССР все же удалось прийти к нынешним пяти дням и восьми часам. Еще один шаг в этом направлении сделала Франция, где с 2000 года была введена 35-часовая рабочая неделя. Вслед за Парижем то же самое хотел сделать и Мадрид. Однако многолетние дискуссии по этому поводу так ни к чему и не привели.

И вот теперь местные левые решили переплюнуть и французов, и Сталина (пусть и не по часам, но по дням). Их идея состоит во введении на три года четырехдневной 32-часовой рабочей недели с сохранением заработной платы.

Причем для этого планируется запустить на правительственном уровне национальный эксперимент, в котором могут принять участие около 200 компаний с общим числом сотрудников в пределах 3–6 тыс. человек. Если у фирм в связи с этим возникнут дополнительные убытки, то их поможет компенсировать государство: в первый год на 100%, во второй – на 50%, а в третий – на 33%. Всего предполагается выделить 50 млн евро.

И вот тут возникает первая проблема. Авторы инициативы из партии Más País предлагали взять эти средства из европейского Фонда спасения и восстановления экономики, созданного на фоне пандемии коронавируса. Очень испанская история – профинансировать свои инициативы за счет ЕС. Однако в правительстве, судя по всему, предвидели, что это может быть проблематично (Брюссель и для более серьезных целей – спасения испанской экономики после прошлого финансового кризиса – выделял средства не слишком охотно). В итоге, судя по сообщениям источников СМИ в минпромторге Испании, финансы предполагается выделить из национального бюджета, в который такие расходы изначально заложены не были. В связи с этим и запуск проекта там намерены перенести на следующий год.

Другой нюанс в том, что трудно придумать более неудачный с экономической точки зрения момент для имплементации подобных проектов. Испания едва успела оправиться от последствий европейского финансового кризиса, как началась пандемия со всеми вытекающими последствиями для хозяйственной сферы. В итоге сейчас безработица составляет 16% (после 27% в 2013 году это не сенсация, но все же очень много), госдолг впервые с 1902 года превышает 117% ВВП, а сам валовый внутренний продукт в 2020-м снизился на рекордные 10,8%.

И как бы авторы инициативы ни утверждали, что она позволит значительно повысить потребление товаров и услуг, а также простимулирует внутренний туризм (за счет увеличения количества свободного времени у граждан), убытков будет куда больше. Четырехдневка неизбежно вызовет снижение производства товаров и услуг (и это в условиях падения ВВП), а незапланированные бюджетные расходы на помощь участвующему в проекте бизнесу нарастят госдолг. Причем местные эксперты утверждают, что издержки возрастут у 42% предприятий промышленной отрасли и большинства организаций, задействованных в сфере услуг. Есть шанс, что изменения благотворно скажутся на уровне безработицы, так как компании станут искать дополнительные рабочие руки, чтобы организовать посменную работу и перекрыть три выходных дня. Однако это может вызвать обратный эффект – для снижения расходов работодатели могут прибегнуть к сокращению персонала.

При этом сторонники идеи апеллируют к тому, что уже сейчас как в Испании, так и в ряде других стран есть компании, которые успешно перешли на четырехдневный график и рапортуют о росте производительности труда. Но, во-первых, между введением нового графика в отдельно взятой организации и по всей стране огромная разница – то, что подходит для одной фирмы или отрасли, не обязательно сработает в другой. Скажем, промышленность, сельское хозяйство и сфера услуг функционируют совсем не одинаково. Во-вторых, многие из этих компаний используют сменный график, перекрывая увеличенные выходные сменами других сотрудников. Но это не значит, что любая фирма может себе такое позволить – у всех разная прибыль и бизнес-модели. В-третьих, это говорит о том, что не обязательно вводить на национальном уровне новый график – те, кто к этому готов, и так на него переходят, если видят в этом целесообразность.

Кроме того, в той же Франции после введения 35-часовой рабочей недели, как показала практика, люди не стали работать меньше. Многие из них говорят, что трудятся по 45 и более часов. Просто эти дополнительные десять часов теперь считаются сверхурочными и должны соответственно оплачиваться. Что, впрочем, зависит от добросовестности работодателя и готовности сотрудника в случае необходимости отстоять свои права через суд.

В России похожие дискуссии ведутся давно, однако в наиболее активную фазу они перешли после того, как в пользу четырехдневки высказался экс-премьер Дмитрий Медведев. Еще раз он вернулся к этому уже в ходе пандемии, которая, по мнению Медведева, лишь оживила идею сокращения числа трудодней. Вот только и он сразу оговорился, что речь вряд ли может идти о ближайшем будущем, потому как необходимо, чтобы национальная экономика была к этому готова.

«Но это не значит, что мы завтра должны сразу же перейти к этому, потому что, когда я это сформулировал, сразу же посыпались упреки: «Куда нам сейчас, на какие четыре дня, мы и в пять-то дней не укладываемся, а надо, чтобы экономика росла...». Конечно, речь идет не о том, чтобы перейти на четырехдневку в ущерб развитию экономики», – заявил бывший глава правительства.

В похожем ключе высказывались и в экспертном сообществе – идея хороша, но ее время еще не пришло, и наша экономика просто не готова.

Таким образом, при всей привлекательности четырехдневки, такая формула в рамках экономики целой страны пока, к сожалению, утопична. Пока куда более жизнеспособны удаленка и различные сменные графики. Возможно, с них и стоило бы начинать защитникам прав трудящихся. Что же касается испанского эксперимента – то это действительно пока выглядит больше продуктом политического популизма. Просто правительство Санчеса на фоне очередной турбулентности вокруг Каталонии лишилось в парламенте голосов одной из каталонских партий. И тут ему очень вовремя подвернулась Mas Pais, которая могла бы предложить свои голоса в обмен на поддержку тестовой четырехдневки.